Приложение 4. Московское государство, Россия в XV–XVIII веках (до окончания
средневекового периода)

Московское государство в XV–XVI веках

Период до 1534 года

Конец XIV и почти весь XV век были насыщены сложной военно- политической борьбой, в которой участвовали Москва, стремившаяся к объединению всех русских земель, другие великие княжества, Новгородская и Псковская боярские республики, желавшие сохранить независимость, татарские ханства, пытавшиеся вернуть утраченную власть над русскими князьями, Литва и Польша, притязавшие на западные земли Руси, Римско-католическая курия, вообще мечтавшая о полной гегемонии всюду, где только возможно. Как обычно, противоборствующие силы заключали временные союзы, которые распадались и заменялись новыми, в других комбинациях. Московские князья опирались в этой борьбе на мелкое и среднее дворянство, на нарождавшееся купечество и верхушку городов, которым централизация была выгодна. Повсеместно возникали мятежи крестьян и городских низов, направленные против усиливавшегося гнёта и против иноземных завоевателей. Не распутывая подробно весь этот сложный клубок противоречий, перечислим основные события этого периода; они сами дадут достаточно ясную картину.

— Борьба Москвы (Василия I Дмитриевича) с Нижним Новгородом в 1392–1398 годах: поход на Нижний Новгород в 1392–1393 годах (при предварительном сговоре с нижегородскими боярами и с согласия Тохтамыша) с захватом в плен нижегородского князя; война с Нижним Новгородом за земли в бассейне Северной Двины, захват этой области (с согласия северодвинского боярства) в 1397 году и возврат их в результате поражения от новгородцев в 1398 году; мирный договор между Москвой и Нижним Новгородом в 1398 году, по которому к Москве отошла часть нижегородской территории.

— Переход в состав Русского государства (т. е. к Москве) земель в бассейне реки Вычегды, населённых коми (зырянами) в конце XV века.

— Длительная борьба с Литовским и Польским государствами. Ещё раньше, в XIV веке, после распада Киевской Руси, Литва и Польша захватили Смоленск, Минск и другие западные города и земли со славянско-русским населением. В 1401 году в Смоленске началось восстание, направленное против литовских феодалов. Восставшие «чёрные люди» убили литовского наместника и ряд землевладельцев. Только в 1403 году литовскому князю Витовту удалось усмирить восставших и снова занять Смоленск. Тогда же литовские войска захватили Вязьму. В 1406 году Витовт вторгся в Московское княжество, угрожал Новгороду и Пскову. В своей политике он пытался опереться на татар и с помощью бежавшего в Литву Тохтамыша хотел разбить Орду, вернуть Тохтамышу ханство, а затем с его помощью обрушиться на русские земли. Но поход Тохтамыша и Витовта в Орду окончился неудачей: их войско было разбито правившим после Тохтамыша ханом Едигеем.

Русско-литовская война 1406–1408 годов окончилась миром; Витовт сохранил прежние завоевания, но не смог их расширить. В дальнейшем в XV и XVI веках польско-литовские завоеватели неоднократно нападали на русские земли и достигали временных успехов, но потом терпели поражения и изгонялись. В частности, они часто ввязывались в междоусобную борьбу русских княжеств, всегда выступая против Москвы. Это вполне понятно: Польша и Литва желали соседствовать не с единой, а с раздробленной Россией.

— Объединение русских земель в XV веке шло трудно; основной помехой было нежелание великих князей утратить самостоятельность и подчиниться центральной власти. В 30-х годах велись междоусобные войны, начатые удельным князем Галицкого княжества Юрия Дмитриевича. В 1433–1434 годах его войско дважды занимало Москву, изгоняя оттуда московского князя Василия II. Противники Москвы пытались создать антимосковскую коалицию, привлекая для этого Тверского, Рязанского князей, Новгород и Псков. Эти две боярские республики оказались между двух огней: на них продолжали претендовать литовцы, а Москва их защищала, но при этом собиралась подчинить себе. Одно время Новгород и Псков платили дань литовскому князю Казимиру IV. После смерти Юрия Дмитриевича Галицкого борьбу продолжили его сыновья — Василий Косой и Дмитрий Шемяка. Пользуясь тем, что московский князь Василий II в это время (40-е годы) был вынужден отбивать очередное нападение татар (см. далее) и княжество оказалось ослабленным, Дмитрий Шемяка составил заговор, в котором приняли участие Тверской и Можайский князья, монахи Троице-Сергиевского монастыря, некоторые московские бояре и крупные купцы. Заговорщикам удалось захватить Василия II, они его ослепили (отсюда пошло прозвище Василий Тёмный) и сослали в Углич. Таким образом галицкий князь, теперь уже Дмитрий Шемяка, в третий раз занял Москву. Успеху Шемяки способствовало то, что Василий II примирился с татарами на невыгодных условиях и многим казалось, что он готов отдать Русь снова под монгольское иго. Но Василий II, сосланный и ослеплённый, продолжал борьбу. Очень быстро московские жители, поддерживавшие Шемяку, разглядели коварство Шемяки и покинули его, перебегая к Василию в Углич, где он формировал отряды для наступления на Москву. В конце 1446 года небольшой отряд Василия подошел к Москве и занял её без боя. Шемяка бежал и ещё несколько лет при поддержке новгородцев совершал набеги на отдельные районы в северной части государства.

— На протяжении почти всего XV века продолжалось противоборство с остатками Золотой Орды. В 1408 году ставленник Тамерлана хан Едигей организовал поход на Русь с целью восстановить власть Орды. Он взял и разорил многие города, в том числе Серпухов, Ростов, Переяславль, Нижний Новгород, осадил Москву, но взять её не смог. Простояв под Москвой целый месяц, Едигей удалился, удовлетворившись разовой контрибуцией.

Один из потомков Джучи (старшего сына Чингисхана), изгнанный из Орды Ули Мухаммед стал казанским ханом. В 1445 году его сыновья напали на Русь, разбили московское войско и взяли в плен Василия II. Татары приготовились идти на Москву, но, убоявшись отпора, ушли к Нижнему Новгороду. Продержав в плену Василия II три месяца, они отпустили его, взяв обязательство внести огромный выкуп. Эти события послужили поводом для пропаганды Шемяки против Василия II, о чём говорилось выше.

В 1472 году новый поход на Русь организовал владыка Большой Орды Ахмед-хан; поход окончился полным провалом. Всё же в 1480 году, пользуясь очередным обострением отношений Москвы с поляко- литовцами и некоторыми внутренними затруднениями правившего тогда Ивана III (1462–1505), Ахмед-хан снова двинулся против Москвы, договорившись о помощи и взаимодействии с литовским Казимиром IV. Но Казимр IV в этот момент на Русь не пошел (на него самого напали, да ещё с двух сторон), Иван III уладил свои внутренние дела, а Ахмед-хан, так и не дождавшись помощи, ушел обратно, ограбив по пути земли своего союзника Казимира. С этого момента всякая угроза монгольских нашествий отпала и 1480 год считается годом окончательного и полного избавления Руси от татаро-монгольского владычества.

— После разгрома Шемяки феодальные распри пошли на убыль. В 1456 году московские войска под водительством Василия II разбили новгородское ополчение. Новгород заплатил большую контрибуцию и лишился многих суверенных прав; он пытался после этого заручиться поддержкой Речи Посполитой и заключить договор с Казимиром IV, но в 1471 году войска ряда русских княжеств под водительством Ивана III (сына Василия II) нанесли поражение новгородскому ополчению: «возмутители спокойствия» — новгородские бояре — были выселены и отправлены в ссылку. В новом походе московского войска в 1477 году Новгород был снова побеждён и заключил мир, приняв все условия Москвы (1478). Символ независимости — вечевой колокол — был отправлен в Москву; Новгородская республика и её земли окончательно утратили независимость и стали частью Московского государства. Одновременно в состав России вошла Карелия.

— В 1472 году к Москве была присоединена «Великая Пермь» — область в верховьях Вычегды и Камы; это открывало путь в Северный Урал и в Зауралье — в Западную Сибирь. В 1489 году московские отряды заняли Вятку (Хлынов).

— Тверской князь Михаил Борисович не пользовался поддержкой ни боярства, ни купечества, ни простого народа; все они тяготели к Москве. Попытка заручиться поддержкой Казимира IV не удалась — её сорвали два похода московского войска (1483 и 1485). Князь бежал в Литву, а Тверское княжество вошло в состав Московского государства.

— Одним из шагов Католической курии, направленных на расширение своего влияния, была Флорентийская церковная уния между православной (Византийской) и католической церквями (1439). Византия пошла на это, чтобы заручиться поддержкой западноевропейских стран в борьбе с турками. Уния предусматривала принятие католических догматов и подчинение Папе Римскому при сохранении только православных обрядов; фактически это была полная капитуляция православия. Русская православная церковь не признала унии, обособившись таким образом от Византии и не допустив распространения католичества в России.

В результате этих военно-политических событий взамен Древней, или Киевской, Руси сложилось новое русское государство с центром в Москве. Татарское иго и угроза новых нашествий с востока были ликвидированы, но вся западная граница оставалась неспокойной. На севере были шведы; они завладели частью финских и карельских земель, некогда зависимых от России (Новгорода), и стремились расширить эту территорию, хотя необходимо отметить, что шведы никогда не угнетали подвластные им народы, предоставляя им придерживаться своих национальных традиций, сохраняя элементы самоуправления и ограничиваясь сбором самой незначительной дани. Южнее Финского залива Московскому государству противостояли Ливонский орден, Литва, а ещё южнее — Польша и Венгрия. Пока русские княжества подчинялись Золотой Орде и отбивались от неё, эти восточно-европейские государства завладели значительной частью Киевской Руси: Литва захватила смоленские, турово-пинские, полоцко-минские, витебские, киевские, переяславские, подольские, ченигово-северские и частично волынские земли; Ливонский орден (вместе с Литвой) постоянно угрожал Пскову и Новгороду; Польша и Венгрия захватили часть Волыни, Галицию и Карпатскую Русь. В этих условиях славяне Древней Руси, формировавшиеся как единая народность, утратили общность и постепенно стали разделяться на великороссов (центр и северо-восток), белоруссов и украинцев. Турция, покорившая Византию, претендовала на Молдавию, Северное Причерноморье и Крымское ханство. Оттуда постоянно совершались набеги на Украину, Белоруссию и Центральную Россию вплоть до Рязани, Тулы, Калуги; набеги сопровождались грабежом, разорением городов и селений, угоном скота и десятков тысяч жителей для продажи в качестве рабов.

Политика России в XVI, XVII веках и далее состояла в том, чтобы:

— на западе противостоять грозным агрессорам, по возможности вернуть утраченное, а потом перейти в наступление;

— на востоке можно было сразу перейти в наступление и проводить колониальные захваты.

О колониальной политике России говорится в пункте 5.2.6 главы 5, т. 3. Здесь же мы продолжим рассказ о развитии государства и борьбе на западе.

В конце княжения Ивана III, уже после неудачного и последнего похода на Русь Ахмед-хана, шла упорная борьба между двумя придворными группировками, выдвигавшими своих претендентов: Дмитрия Ивановича (сына умершего наследника Ивана Ивановича и внука Ивана III) и Василия Ивановича, второго сына Ивана III. Сперва верх достался Дмитрию Ивановичу(по-видимому Дмитрию): в 1498 году он венчался на царство короной Владимира Мономаха — ещё при жизни своего деда и с его согласия. По преданию, эта корона (Шапка Мономаха) была передана Мономаху византийским императором Львом. Это давало право московским князьям претендовать на преемственность власти с древних времён по линии Римская империя — Византия — Киевская Русь — Москва и облегчало им борьбу за единовластие. С этого момента вместо титула «Великий князь Владимирский» стал применяться титул «Государь (царь) Всея Руси». Однако через 4 года обстоятельства переменились и победу одержала другая группировка; в 1502 году Дмитрий был заключён в темницу, а Василий был объявлен наследником престола. После смерти Ивана III он стал править под именем Государь Василий III.

В царствования Василия III (1505–1533) и его сына от второго брака с не особенно родовитой, но получившей европейское воспитание Еленой Глинской Ивана IV Васильевича Грозного (1534–1584) в России укреплялось самодержавие, успешно велись войны и росло её могущество. Правление Ивана IV составило целую эпоху в русской истории, и её следует рассмотреть отдельно.

1534–1584 годы. Правление Ивана IV

В начале XVI века в состав России вошел ряд удельных княжеств и городов, ещё сохранявших элементы независимости: Волоколамское (1514), Калужское (1518), Угличское (1521) и др. В ходе войн с Литвой (1487–1494; 1500–1503; 1507–1508; 1512–1514) к России отошли крупные территории вдоль западной границы: Черниговское княжество с городами Чернигов, Стародуб, Гомель; Новгород-Северское княжество с городами Новгород-Северский и Рыльск; города Брянск, Карачев, Мценск, Дорогобуж; в 1514 году после осады был занят Смоленск; в 1510 году при приближении русского войска Псков, отказавшись от бесперспективной борьбы, «мирно» подчинился России, утратив свою независимость; в 1522 году было ликвидировано Рязанское Великое княжество.

Естественно, рост территории государства с одновременной централизацией власти не может ограничиться только завоеваниями; необходимо создание аппарата управления, формирование социального слоя, составляющего опору центральной власти, законодательная, судебная деятельность. Вся эта работа проводилась одновременно с централизацией.

Верховную власть в государстве осуществлял царь и боярская дума из представителей самых знатных аристократических семей. Дума не всегда была послушным орудием; в ней были сильны элементы, противившиеся централизации, а также группировки, боровшиеся за первенство. На этой почве то и дело возникали конфликты между думой и царём, между думскими группировками. Органы центрального управления во главе с дьяками формировались в Думе, при дворе и при казне, игравшей роль государственной канцелярии. На местах управлением занимались наместники; вместо жалованья они получали часть налогов с населения (кормление) и, разумеется, злоупотребляли этим, сколько могли. Центральные власти тоже, как могли, пытались бороться с этим злом с помощью всяческих ограничений, контроля, сокращения сроков наместничества.

Опору центральной власти составляло среднее и мелкое служилое дворянство, городская верхушка, церковь. В народе всячески культивировалась слепая вера в справедливого царя-батюшку, который защитит не только от внешних «супостатов», но и от произвола местных властей.

Укрепление русского государства вызвало повышенный интерес к нему за рубежом, особенно в Западной Европе. Принимались и отправлялись посольства, заключались договоры; европейские князья и монархи охотно заключали браки своих детей с детьми русских царей.

Завоевания Василия III и методы борьбы с внутренней оппозицией отнюдь не отличались милосердием и христианским всепрощением; были интриги, казни, пытки, ссылки, пострижения в монахи — все атрибуты становящейся, но ещё не утвердившейся окончательно самодержавной власти. Отличившихся и достойных (т. е. лично преданных) он награждал, но не деньгами, а поместьями. Василий III очень любил и ценил деньги, и его казна никогда не пустовала — в отличие от многих европейских властителей, постоянно нуждавшихся в деньгах. В общем, он мог претендовать на место где-то в конце списка тиранов мировой истории. Зато его сын Иван IV Грозный вполне может попасть в первый десяток в этом списке.

После смерти Василия III Ивану было только 3 года и он пока не мог проявить себя. По завещанию до 15 лет регентство должна была осуществлять его мать — Елена Глинская.

Иван IV и его внутренняя политика

Правление Ивана Грозного, включая годы регентства матери, продолжалось 50 лет. Даже при спокойном правителе за такой период может произойти много событий и перемен, а Ивана IV никак нельзя отнести к разряду спокойных. Мы сперва рассмотрим изменения во внешнем и внутреннем положении государства, почти не касаясь психологических качеств этого монарха. Почти — потому что говорить о его политике, совсем отвлекаясь от особенностей характера, невозможно. О Иване Грозном как о личности и человеке в конце будет сказано особо, потому что обойти этот вопрос молчанием в данном случае тоже было бы неправильно.

Годы детства и отрочества молодого царя прошли на фоне боярских интриг, борьбы за власть в Думе, столкновений сторонников и противников централизации. Его мать и регентша Елена Глинская была всё же иностранкой (из Литвы) и при всей твёрдости своего характера ни управлять обширной страной, ни справиться с боярскими склоками она не могла; она была вынуждена искать опору в Думе, которая сама раздиралась противоречиями. Боярскую реакцию возглавляли братья умершего царя Юрий Иванович и Андрей Иванович. Первый из них был сразу же (через неделю) после смерти Василия III брошен в темницу и вскоре там умер от голода. Второй брат последовал за ним через 3 года (в 1537), обвинённый (возможно, справедливо) в попытке поднять мятеж. В следующем году (1538) скоропостижно скончалась Елена Глинская. Сразу же заправлявший делами государства князь И. Ф. Оболенский (фаворит Елены) был устранён (конечно, заключён в темницу) и его место заняли две боярские группировки — Шуйские (сторонники боярских привилегий) и Бельские (сторонники реформ и централизации). Дальше всё шло в том же духе: Шуйские устранили Бельских (1538), затем бояре Воронцовы, Морозовы и др. расправились с Шуйскими (1543); их главарь Андрей Шуйский был казнён, остальные сосланы. Смертный приговор подписал Иван IV, которому пока было 10 лет. Через 3 года были казнены Воронцовы и их место заняли родственники царя по материнской линии — бабушка Анна и дяди Михаил и Юрий Глинские. Смена светских властей сопровождалась сменой верховного духовенства; митрополитов изгоняли, лишали сана и постригали в монахи, заточали в темницы.

Такова была обстановка, в которой воспитывался юный царь и формировался его характер. Когда ему исполнилось 17 лет (1546), он заявил, что желает взять бразды правления в свои руки, венчаться на царство и жениться на девице российского происхождения. Процедура венчания (на царство) была обставлена необычайно пышно. После возложения венца и торжественной литургии царь вышел на площадь к народу и произнёс речь, в которой заявил, что намерен прекратить боярские смуты, отстоять страну от вторжения «супостатов» и добиться всеобщего благоденствия. Повсюду были выставлены бочки с вином и закуска, раздавалась милостыня; царило всеобщее ликование. Молодому царю подобрали невесту Анастасию из незнатного боярского рода.

В 1547 году вся Москва сгорела в результате крупнейшего пожара. От деревянных зданий не осталось ничего, «каменные распадались, железо рдело как в горне, медь текла» [158]. Люди лишились имущества, крова, не было пищи. Город наполнился слухами: поджег приписали Глинским; народ взбунтовался, потребовал выдачи «виновных». Боярина Юрия Глинского растерзали в церкви, домочадцев, детей, слуг разыскивали и убивали. К царю, укрывшемуся от пожара в загородном дворце, явились толпы, требуя выдачи всех Глинских и угрожая расправой. Напуганный царь еле успокоил народ и уговорил разойтись. После этого последовали расправы и казни над бунтовщиками.

Для управления государством царь привлекал людей из дворянских семей; из них при дворе организовалась «Избранная рада», которой руководили друг царя талантливый Алексей Адашев и придворный священник Сильвестр. В 1549 году для решения государственных вопросов был созван земский собор из представителей дворянства и торгово-промышленной верхушки. С 1550 года начались реформы; был принят новый Судебник, определявший работу центрального и местного управлений, судов и другие стороны социальных отношений и общественной жизни. Одновременно были проведены некоторые изменения в правах церкви, отраженные в принятом церковным собором документе под названием Стоглав (он содержал 100 глав). Реформы продолжались до середины 50-х годов. В целом их сущность сводилась к продолжению государственной централизации, ограничению прав крупного боярства, наместников и монастырей, расширению прав мелких дворян, привлечению к местному управлению некоторых социальных слоёв из «простого народа» — торговцев, богатых ремесленников и верхушки «чёрных» (т. е. государственных) крестьян. Основной массы зависимых крестьян реформы не касались, и их положение не улучшилось. Предусматривалось ужесточение наказаний за государственные и уголовные преступления, в число которых входило и участие в «бунтах» против власти и дворян. Реформы затронули и армию: увеличилась дворянская конница, укреплялась дисциплина, вводилось единоначалие. К этому времени армия была оснащена огнестрельным оружием — артиллерией и ружьями; пехотинцы, вооруженные ружьями, назывались стрельцами. В целом боеспособность армии значительно повысилась.

Алексей Адашев и священник Сильвестр возглавляли правительство до 1560 года. Они старались примирить старое боярство и молодых дворян. К этому времени армию постигли неудачи в войне с Переяславской Радой и они настояли на подписании перемирия. Их линия во внутренней и внешней политике вызвала неудовольствие царя, а в его окружении всегда было достаточно людей, чтобы подогреть любое недовольство. Поэтому, когда в 1560 году умерла царица Анастасия, они оба были смещены по нелепому обвинению в отравлении царицы и подверглись опале. А опала в те времена и при характере Ивана Грозного означала не просто уход в отставку, а нечто гораздо худшее. И вот эти любимцы царя, можно сказать, его друзья, много для него сделавшие в его трудные дни, стали очередной жертвой. Сильвестр был заточён в монастырь и вскоре умер, а Адашев сослан под надзор в Юрьев и тоже умер накануне физической расправы. Царь выместил озлобление на их родственниках и сторонниках.

Но сопротивление бояр ещё не было сломлено. Для борьбы с оппозицией Иван IV подготовил и в 70–80-х годах осуществил ряд мер, направленных к экономическому подрыву боярства, физическому уничтожению реальных и мнимых противников, установлению режима абсолютной, ничем не ограниченной личной власти (наподобие самых свирепых восточных деспотий) и устрашению всего своего окружения, всех слоёв общества, из которых могли бы возникнуть хотя бы малейшие ростки недовольства. В этом комплексе мероприятий можно выделить три главные линии:

— введение опричнины;

— укрепление преданного царю нового дворянства;

— политика жестокого террора, массовых казней, запугивания.

О терроре будет сказано отдельно, здесь же остановимся на первых двух пунктах. Опричнина, введенная в 1565 году, заключалась в том, что всё государство было разделено на две примерно равные части: земство — государственная территория — и опричные земли, принадлежавшие царю лично. Земство управлялось по-старому — боярской думой, а для управления опричниной были созданы новые органы при царском дворе. В опричнину отбирались лучшие земли центральных областей; бояре, владевшие там поместьями, выселялись и взамен получали частичную компенсацию в виде худших земель, расположенных на окраинах, которые, к тому же, либо были ещё не освоены, либо находились под постоянной угрозой военного нападения (на северо-западе) или набегов (на юге и юго- востоке). Этим была подорвана экономическая мощь боярства. Для поддержания порядка в опричных землях, для подавления любого сопротивления во всём государстве создавалось особое опричное войско — опричники, служившее главным орудием террора. Число опричников быстро росло, и из их среды формировалось новое дворянство, которое получало поместья на землях, отбиравшихся у бояр и на земских (государственных) землях, населённых государственными (чёрносошными) крестьянами. При этом свободные крестьяне становились феодально- зависимыми.

Опричнина, разумеется, была инородным образованием на теле единого государства и вызвала множество нареканий, тем более что она сопровождалась террором, грабежами и насилиями со стороны распоясавшихся опричников. В 1572 году она была отменена, после того как сыграла свою роль в царской борьбе с боярством.

Внешняя политика России в 1534–1584 годах

В начале царствования Ивана IV внешнее положение России было трудным: приходилось вести оборонительные войны на западе против Литвы, Ливонского ордена, обосновавшегося в Прибалтике (Латвии, Эстонии), Польши и Молдавии; на юге и востоке защищаться от Турции и отражать грабительские набеги крымских татар и из Казанского ханства. После очередной (неудачной) войны с Литвой в 1537 году к Литве отошли Гомель и Любеч.

Война против Казанского ханства была недолгой — с июня по октябрь 1552 года; русские войска преобладали численно и качественно, армией в 150 тыс. солдат руководили хорошие полководцы, была артиллерия. Сапёрные части разрушили (взорвали) городские стены, и Казань была взята штурмом 2 октября 1552 года. Казанское ханство было ликвидировано, и его земли, населённые татарами, башкирами, чувашами и другими народностями Поволжья и далее до Урала, отошли к России. Крымский хан Довлет-Гирей пытался помочь Казани, перешел русскую границу и направился к Туле, но, опасаясь встречи с русской армией, вернулся обратно. В 1556 году было ликвидировано Астраханское ханство, а Большая Ногайская Орда, кочевавшая в бассейне реки Урала, низовьях Волги и Дона, признала свою зависимость от России. Эти завоевания открыли России путь за Урал и в Сибирь.

Как уже отмечалось, обстановка на западе России (вплоть до XVIII века) была иной. Здесь против России иногда вместе, иногда порознь выступали поляки (Речь Посполитая), литовцы, шведы, турки (Османская империя), зависящее от турков Крымское ханство и Молдавия.

С 1558 по 1583 год шла Ливонская война. В результате этого длительного противоборства, продолжавшегося с перерывами 25 лет, России удалось ликвидировать ливонский орден как военную силу, в 1570 году русские войска заняли всю Ливонию (т. е. Латвию и Эстонию), кроме Риги и Таллина. Но затем объединённые силы Польши и Литвы, поддержанные Швецией, Данией и Турцией, одержали победу и по миру 1583 году все русские завоевания в Прибалтике и часть западных земель достались Польше и Швеции. Выхода к Балтийскому морю в этой войне Россия не добилась.

Во время Ливонской войны обострились и отношения с Турцией. До прямой войны с нею тогда дело не дошло, но подстрекаемый и поддержанный султаном крымский хан Довлет-Гирей в 1571 году вторгся в пределы России, занял Рязань, переправился через Оку и 24 мая подошел к Москве. Царь в страхе за свою жизнь и свободу оставил город и бежал в Ярославль. Армия и жители Москвы, утратившие боевой дух в результате бесконечных казней и разгула опричнины, не смогли оказать сопротивления на дальних подступах к Москве и пассивно ожидали неприятеля в московских посадах. Довлет-Гирей приказал поджечь посады; огонь быстро распространился, и вся Москва выгорела, за исключением Кремля и нескольких каменных зданий. Царь направил к Довлет-Гирею посольство, бил хану челом, умоляя оставить его и соглашаясь на уступку Астрахани и других южных районов.

Но в это время Довлет-Гирей, насладившись зрелищем пожара, повернул обратно, уничтожая всё на своём пути и уводя до 100 тыс. жителей в плен. Царь вернулся было к своим обычным делам: разгульным пирам, продолжениям казней, затеял новую женитьбу (четвёртую), когда неугомонный хан снова вернулся с армией, насчитывавшей 120 тыс. воинов, среди которых были ногайцы, турецкие янычары, имелось огнестрельное оружие. Хан, вдохновлённый предыдущими успехами, рассчитывал на полную и бескровную победу, намеревался свергнуть русского царя, восстановить Казанское и Астраханское ханства и вообще установить татарское иго над Россией во втором издании. Царь в это время, скрывая страх, пировал в новгородских монастырях и пассивно ожидал решения своей судьбы. В этот критический момент воевода князь Воротынский возглавил русскую армию и 1 октября 1571 года навязал татарам битву. Русское войско было малочисленнее татар, но все бились отчаянно, а Воротынский так искусно командовал, что татары несли огромные потери. К вечеру отряд, посланный Воротынским, скрытно зашел в тыл татарского войска, началась паника, перешедшая в бегство и преследование бегущих. Довлет-Гирей бросил обозы, шатры, знамёна и привел в Крым остатки своего войска — около 20 тыс. всадников. Особое войско опричников в этих битвах никак себя не зарекомендовало и в следующем году было ликвидировано.

Особенности характера, личные качества и тирания Ивана Грозного

Тирания — страшное явление в жизни народов, и в этой книге, посвящённой социальным вопросам истории, мы не можем пройти мимо него. Все исторические эпохи знают много тиранов — больших, средних, малых… Несмотря на значительные различия в уровне развития человечества в эти эпохи, в жизни и деятельности тиранов много общего. Иван IV Грозный занимает среди них яркое место, и очень удобно проследить это явление на его примере.

Условия воспитания, когда он рано остался без родителей и наблюдал разгул боярской вражды с кровавыми расправами, выработали в нём страх за свою жизнь; ему казалось, что его везде подкарауливают и хотят уничтожить. В торжественных церемониях ему оказывались царские почести, после чего он был предоставлен самому себе, своим страхам и тайным размышлениям. Надо полагать, это оказало значительное влияние на формирование его характера — скрытного, неуравновешенного, коварного, злобного, мстительного и трусливого. Как и все в те времена, он был глубоко верующим человеком. Знакомство с религиозной литературой и Библией и некоторыми историческими сочинениями развивало его воображение. Он верил, что сам Бог вручил ему бразды правления и, удовлетворяя свои политические амбиции, он следует божественным предначертаниям. Вместе с тем, после массовых кровавых расправ, совершавшихся с необузданной жестокостью, он испытывал страх перед наказанием на том, а может быть, и на этом свете.

Историк Н. М. Карамзин в книге «Предания веков» [158], подробно описывая его жизнь на фоне регулярных расправ, проводившихся постоянно, отмечает шесть пароксизмов массового террора.

— За опалой и смертью ни в чём не повинных Адашева и Сильвестра в 1561–1562 годах начались гонения на всех их родственников, сторонников, иногда просто знакомых. Ничего не подозревавших людей хватали дома, на улицах, в храмах, в царском дворце, объявляли врагами государя и России, убивали сразу или в темнице после пыток. Вслед за тем расправлялись с женами, детьми, слугами; в лучшем случае лишали имущества, отправляли в монастырь или ссылали. Для расправы не требовалось следствия, суда — достаточно было слухов, тайного доноса, навета одного из новых приближенных, заинтересованного в мести или устранении соперника, смелого слова, сказанного царю. Часто в припадке буйного гнева он расправлялся сам. Тогда было уничтожено множество смелых, честных, заслуженных и большей частью ни в чём невиновных людей самых знатных фамилий. Многих из них Карамзин перечисляет и пишет:

«Москва цепенела в страхе. Кровь лилась; в темницах, монастырях стенали жертвы; но… тиранство ещё созревало; настоящее ужасало будущим!»

Иногда на царя нападали приступы меланхолии и раскаяния (и страха); тогда он удалялся на молитву и исповедь; но потом всё начиналось снова.

— После нескольких лет сравнительного покоя и даже инсценировки отречения в Александровской слободе (1565) была учреждена опричнина и наступила вторая полоса террора, по методам сходная с предыдущей. Снова лилась кровь, рубили головы, сажали на кол; правда, пока это главным образом касалось боярской верхушки. В промежутках между казнями царь в кругу приближенных предавался распутству, пирам и… молитвам.

— С окончанием формирования опричного войска в 6 тыс. человек царь предоставил им хозяйничать в Москве и других городах. Это был повальный всеобщий грабёж, сопровождавшийся насилиями не только над боярами, но и над мирянами, в основном богатым купечеством. Он принял такие масштабы, что Карамзин относит его к третьей волне террора. Всеобщая ненависть к опричникам устраивала царя; ему были нужны надежные люди, которые только за его спиной могли укрыться от народного гнева. Он сам сидел в укреплённом, тщательно охраняемом дворце и предавался молитвам, одновременно копя злобу и обдумывая планы новых расправ над своими подданными.

— Следующая, четвёртая, волна террора началась после смерти второй жены Царя (Марии) в 1569 году с убийства собственного сводного брата князя Василия. Это намерение вызрело давно, но царь его откладывал (отнюдь не забывая), лицемерно оказывая брату всякие милости. Наконец момент наступил; Царь направил брата в Нижний Новгород, поручив ему возглавить формировавшееся там войско для защиты Астрахани. Когда Владимир проезжал через Кострому, местные власти и духовенство оказали ему радушный приём. Узнав об этом, царь вызвал к себе костромское начальство и всех казнил, а Владимира ласково попросил вернуться. После возвращения Владимир с женой и двумя юными сыновьями был взят опричниками, приведен к брату, который обвинил их в попытке отравления (с помощью нанятого повара) и потребовал, чтобы они все (Владимир, жена Евдокия, дети) тут же приняли яд. Клятвы в невиновности ни к чему не привели, и им пришлось подчиниться во избежание ещё более мучительной смерти. Насладившись зрелищем смерти, царь призвал юных боярынь и служанок Евдокии и объявил: «вот их тела; вы им служили, но я дарую вам жизнь». Неожиданно слуги возмутились, назвали Ивана убийцей и пожелали разделить участь своих господ. Их раздели догола и расстреляли. Вслед за тем он приказал утопить мать Владимира, первую жену своего отца, удалившуюся в монастырь. Но всё это было только увертюрой; сам спектакль был впереди. В декабре 1569 года на основании ложного доноса, подкреплённого столь же ложным письмом, якобы написанным новгородцами к литовскому князю с просьбой принять их под своё покровительство, Иван Грозный с дружиной, взяв с собой наследника царевича Ивана (сына от первого брака), выступил, чтобы покарать «непокорных». Путь проходил через Клин, Тверь, Торжок, Вышний Волочёк и другие города, и везде, начиная с Клина, шел грабёж и даже не казни, а просто массовые убийства «виновных» и невинных, мужчин, женщин, детей, стариков. В тверском монастыре жил один из сверженных Иваном митрополитов — старец Филипп. Малюта Скуратов, занимавший положение «личного» палача царя, явился, чтобы «испросить благословения», и задушил Филиппа в его келье. Военнопленных, содержавшихся в тюрьмах, рубили на куски, всех путников, попадавшихся на дорогах, убивали, чтобы поход остался тайной для остальной Руси. Весь путь до Новгорода, усыпанный пеплом и трупами, политый кровью, напоминал самые худшие времена монголо-татарского нашествия, только там были враги, завоеватели, а здесь были свои. 2 января 1570 года дружина окружила Новгород; ни один человек не мог выйти из города. 6 января прибыл царь с сыном и началась расправа, продолжавшаяся 6 недель — быстрее просто было не управиться, Новгород был слишком большим и богатым городом. Трудно, да и незачем описывать подробности этих событий; в них царь Иван превзошел все свои прошлые злодеяния. Ежедневно сотни и тысячи человек — жен с мужьями и детьми, матерей с грудными младенцами — бросали с моста в Волхов в том месте, где река не замерзает; ратники на лодках рубили и кололи тех, кто пытался выплыть; река не могла унести трупы и разрубленные части людей в Ладожское озеро, и они долго ещё гнили, отравляя воду и воздух. Грабили всё подряд; что было возможно — отправляли в Москву, остальное уничтожали. В разных источниках приводится разное количество жертв; самая минимальная из оценок — 60 тыс. 12 февраля царь собрал уцелевших «и воззрел на них оком милостивым и кротким»; гнев его угас, он сказал, что милует оставшихся, и предложил им молиться «о благочестивом царе и христолюбивом воинстве». Голод и болезни в городе довершили дело. Покинув Новгород, царь двинулся к Пскову, готовя ему ту же участь, но случилось «чудо»: жители и город уцелели. Легенда рассказывает, что спасли город два человека — псковский посадник князь Юрий Токмаков и отшельник (юродивый) Никола. Первый убедил жителей встретить царя покорностью и крестным ходом; повсюду были выставлены столы с угощениями, жители стояли на коленях, ожидая своей участи и готовясь к смерти. При виде этого ярость, бушевавшая в душе царя, внезапно сменилась умилением (как это бывает с самыми гнусными и неуравновешенными тиранами) и он всех помиловал. В этом настроении он посетил отшельника, который угостил его… куском сырого мяса. На заявление царя, что он не ест мяса в пост, Никола ответил так: «Ты поступаешь хуже: питаешься человеческою плотью и кровью, забывая не только пост, но и Бога.» Отшельник грозил царю, предрекая ему несчастья и гибель. И случилось второе чудо — царь устрашился и удалился из Пскова, забрав только монастырские и церковные ценности и казну.

— Пятая волна казней началась через полгода и развернулась в Москве; 6 месяцев ушло на подготовку. На этот раз первыми жертвами оказались новые приближенные царя, участники его последних кровавых расправ и друзья по пирам и попойкам — почти все, за исключением Малюты Скуратова. После следствия и пыток, настолько страшных и изощрённых, что они желали скорейшей смерти как избавления, начались публичные казни, тоже сопровождавшиеся мучениями. Устрашенные москвичи попрятались по погребам и ямам, но их заставили выйти на площадь и не только присутствовать, но и выражать одобрение; попробуй не выразить одобрения, если само умолчание рассматривалось как измена! В течение нескольких дней ежедневно казнили по 100–200 человек, после чего следовала домашняя расправа над семьями. Затем последовал более спокойный период, когда кровавые расправы — неважно над кем, лишь бы утолить жажду крови, жажду видеть людские мучения — сменились кутежами, а кутежи — молитвами. Это продолжалось до 1572 года, до сожжения Москвы Довлет-Гиреем, его разгрома князем Воротынским и ликвидации опричнины.

— Для шестого периода характерны не массовые, а одиночные казни, но они продолжались длительное время, почти до смерти царя. Пожалуй, следует отметить только два случая: обвинение князя Воротынского, победителя Довлет-Гирея, которого смело можно назвать спасителем отечества и самого Ивана Грозного. Его схватили через 10 месяцев после славной победы по нелепому доносу в колдовстве и пытали, привязав к дереву и разложив под ним костёр; царь лично сгребал угли под несчастную жертву; потом его «помиловали» и отправили в ссылку; по дороге он скончался. Второй эпизод — это убийство собственного старшего сына и наследника, тоже Ивана. Здесь не было ни доноса, ни даже обдуманного намерения. Это произошло в 1582 году в конце Ливонской войны, во время осады Пскова войсками Стефана Батория. Иван (сын) пришел к отцу и просил послать его с войском для освобождения Пскова. Царя неожиданно охватила ярость, и он несколько раз ударил сына жезлом по голове. Присутствовавший при этом Борис Годунов пытался, но не смог удержать царя. Когда израненный сын упал, царя охватило раскаяние и отчаяние. Было сделано всё возможное для спасения, но на четвёртый день Иван умер. Этот любимый сын Ивана Грозного был его надеждой и сподвижником. Он привлекался к участию в царских походах, пирах и казнях. Всё делалось для того, чтобы из него вышел новый Иван, ещё более Грозный.

Остаток дней царь провёл в раскаянии (по-видимому притворном, так как продолжались и пиры и казни). Он умер на 54 году жизни от не вполне ясной болезни («внутренности начали гнить, а тело пухнуть») 18 марта 1584 года.

Годы правления Ивана IV ознаменовались значительными достижениями:

— Окончательной ликвидацией феодальной раздробленности и укреплением государственного единства России.

— Ликвидацией Казанского и Астраханского ханств, присоединением их территорий. Это устранило опасность набегов на русские земли с востока и юго-востока.

— Начались завоевание Сибири и политика колониальных захватов России (см. п. 5.2.6 главы 5, т. 3).

— Централизация способствовала развитию внутренней и внешней торговли, стимулировала промышленность. Вместе с ростом экономического и военного могущества росло и международное признание России.

При этом, однако, на западных границах никаких успехов достигнуто не было; длительная Ливонская война окончилась неудачно. Народ, а отчасти и официальная история скоро забыли кровавые злодеяния этого правителя, а память о достижениях сохранилась. Неразумно приписывать достижения рассмотренного периода только политике царя и тирании. Если бы руководитель государства не проводил беспощадную «прополку» своих подданных, уничтожая именно лучших и самых способных из них, и не держал в страхе весь народ, успехи были бы гораздо большими.

Может возникнуть вопрос: для чего в этой книге уделено такое внимание тирании Ивана IV? Это сделано сознательно. На этом примере российской истории автору хотелось показать грозную опасность тирании для народов вообще.

У Ивана Грозного много общего с другими тиранами, которых знала история: безудержное стремление к личной власти; демагогическое прикрытие этого стремления «высшими интересами» — религиозными, государственными, народными («цель оправдывает средства» — любимый лозунг тиранов); недоверие ко всем окружающим и физическое уничтожение реальных и мнимых противников, оппонентов, вообще всех неугодных; необычайно преувеличенная оценка собственной личности в своих глазах и, главное, в глазах окружающих (вплоть до требования божеских почестей). Очень часто на это накладывается мстительный, злобный характер, лицемерие, кровожадность, доходящая до стремления не только уничтожить, но замучить своих недругов, трусость… Надо полагать, что тираны вообще страдают психической неполноценностью — иначе трудно объяснить такое сочетание черт характера. И таким людям народы иногда добровольно, иногда принудительно доверяют свою судьбу!

Можно было бы подумать, что с развитием цивилизации, гуманизма, уважения к правам народов и каждого человека явление тирании сошло на нет и, начиная с XVIII–XIX веков, исчезло. Но появление в середине просвещённого XX столетия двух новых тиранов — Гитлера и Сталина — начисто перечёркивает это заблуждение и заставляет насторожиться. Похоже, что цивилизация сама по себе не может служить гарантией от тирании и это особенно опасно в наш век, когда существует оружие уже не массового, а полного уничтожения человечества.

Кроме того, нет резкой границы между полной, абсолютной тиранией, единовластием одного человека или олигархии и другими способами правления, сопровождающимися явным или скрытым подавлением народа — все они представляют опасность для человечества, и история доказала это многократно и на многих примерах. Поэтому размышляя о будущем, необходимо думать о таком общественном устройстве, при котором любая узурпация власти, какими бы целями она ни прикрывалась, была бы абсолютно исключена.

1584–1613 годы

После смерти Ивана IV Россия была единым государством, хотя и очень ослабленным войнами на западных рубежах. Все признавали верховную власть царя, и борьба среди бояр шла не за независимость и отделение от Москвы, а за первые места на иерархической лестнице, верхушку которой занимал царь.

На западе России противостояли Швеция, польско-литовское государство — Речь Посполитая, Венгрия и Османская империя, вассалами которой были Крымское ханство и Молдавия. Все эти государства враждовали не только с Россией, но и между собой, и российская дипломатия это использовала часто и довольно успешно. Кроме того, длительная борьба шла между Украиной и покорившей её Польшей, между белорусским народом, тяготевшим к России, но не входившим в её состав, и той же Польшей. Но это ещё не всё. Далее на западе располагалась австрийская монархия («цезарцы» по тогдашней русской терминологии), германские княжества и Дания. Австрия и германские княжества стремились на восток и враждовали с Польшей; Австрия вела длительные войны с Турцией и постепенно переходила на этом фронте от обороны к нападению; Дания то воевала со Швецией, то объединялась с ней в единое государство, чтобы потом снова разделиться и враждовать. Ещё западнее располагались сильные итальянские города- республики (Венеция, Генуя), Голландия и Англия. Эти хотели не столько воевать, сколько торговать, но для этого приходилось вмешиваться в политические игры. Словом, европейский клубок противоречий был сильно запутан и правителям приходилось учитывать все эти хитросплетения.

В этот период в стране резко усилилась внутренняя борьба: мелкого и среднего дворянства с родовитой аристократией, городских низов и крестьян против собственных угнетателей и одновременно против иноземных захватчиков. Правительство опиралось на дворянство и городскую верхушку и всеми мерами усиливало феодальный гнёт; государственные земли раздавались дворянам, жившие на них свободные (чёрносошные) крестьяне попадали в крепостную зависимость. Непрерывно росли поборы с крестьян, и их положение становилось всё более тяжелым. Право «Юрьева дня» было отменено, и неоднократно принимались постановления о розыске беглых крестьян и насильственном возврате их прежним хозяевам. Борьба крестьян шла почти повсеместно и принимала самые разнообразные формы: отказ от выполнения барщины и государственных работ, неуплата оброка и налогов, захват помещичьих земель и угодий, поджег имений, убийство особо жестоких помещиков и чиновников. Наряду с массой одиночных выступлений были и организованные, например, восстание под руководством Хлопка в 1603 году или восстание Болотникова в 1606–1607 годах, охватившее более половины государства и превратившееся в настоящую крестьянскую войну с захватом городов и осадой Москвы.

Рассмотрим вкратце конкретную историю периода 1584–1613 годов. Наследником Ивана Грозного стал его средний сын Фёдор Иванович (1594–1598). Это был слабый духовно и физически человек; на царство он не годился, да и сам не желал управлять, искал спокойной жизни, предаваясь посту и молитвам. Все государственные дела он возложил на Бориса Годунова, который и был настоящим правителем при живом, но бездействующем царе. На личности Годунова надо немного остановиться. Он происходил из небогатой и не особенно знатной боярской семьи и выдвинулся при Иване Грозном благодаря личным качествам, подкреплённым женитьбой на дочери Малюты Скуратова Марии и женитьбой царевича Василия на сестре Годунова Ирине. Годунов был умным, образованным, деятельным, энергичным, человеком, умел отстаивать интересы государства, не забывая и о своих личных делах: за годы правления (ещё до воцарения) благодаря царским пожалованиям он стал одним из самых богатых феодалов России. По натуре он не был ни злобным, ни мстительным, вообще не был тираном, но в необходимых случаях умел проявить твёрдость, прибегая и к ссылкам и к казням (но без мучительства и не по доносам); вероятно, в те времена нельзя было управлять страной иначе (или не умели). Во внутренней политике он проводил прежнюю линию: всемерное укрепление дворянства как основной опоры государства и трона и дальнейшее закабаление крестьянства. В этих рамках он пытался, насколько было возможно, примирить все слои населения. При нём возродилась боярская дума, велась борьба с произволом чиновников — многие были сняты «за лихоимство» и заменены другими, оставшимся удвоили жалованье, чтобы они могли существовать без взяток и поборов, развивалась торговля и производство. Власть церкви, с одной стороны, ограничивалась, но при этом было проведено важное мероприятие: Годунов добился решения собора греческих православных церквей о признании русской церкви патриархией, соответственно, московский митрополит стал называться патриархом. Это повысило ранг русской церкви в православии. Успешно шло дальнейшее завоевание, точнее освоение, Сибири и ряда южных земель.

В начале царствования Фёдора в Угличе жил вместе с матерью (Марией Нагой) малолетний младший сын Ивана Грозного царевич Дмитрий Иванович. В 1591 году он был убит (зарезан). Убийцам скрыться не удалось, их растерзала разъярённая толпа; характер и причины убийства остались неизвестными. Поскольку у царя Фёдора не было детей, Дмитрий считался наследником престола. В дальнейшем организацию убийства приписали Борису Годунову, но так ли это было на самом деле — и поныне остаётся неизвестным. Имя царевича Дмитрия (якобы чудом спасшегося) было использовано в дальнейшем для прикрытия польской интервенции.

Со смертью Фёдора в 1598 году кончилась царская династия, начавшаяся с Владимира Мономаха и бояре избрали на царство Бориса Годунова (1598–1605). Непродолжительное царствование Годунова оказалось очень беспокойным. 1601–1603 годы были неурожайными, и в стране начался сильнейший голод. Резко возросла смертность, дело доходило до каннибализма. В поисках работы и хлеба крестьяне покидали обжитые места, деревни опустели, усилились крестьянские мятежи (см. выше — восстания Хлопка и Болотникова). Правительство предприняло ряд мер для борьбы с голодом, раздачу хлеба, пыталось ограничить рост цен. Это в какой-то мере смягчило положение, но, тем не менее, в те годы от голода умерло несколько сот тысяч человек. В народе распространялся слух, что это — божье наказание за преступления Бориса — убийство царевича и казни некоторых бояр. Как бы там ни было, царь не смог добиться популярности ни в народе (вспомним меры по ужесточению крепостного права), ни среди бояр. В 1604 году началась эпопея Лжедмитрия, доканавшая правление Годунова.

Григорий Отрепьев был всего лишь беглый монах, правда грамотный, честолюбивый и ловкий. Он много скитался и в этих скитаниях выработал «идеологию»: выдать себя за уцелевшего царевича Дмитрия и с помощью Польши занять российский трон — до смешного просто. Ему удалось через Литву попасть в Польшу и найти приют и поддержку у некоторых польских магнатов. Король Сигизмунд III всё отлично понимал; он не решился тогда на прямую интервенцию против России, но оказал «претенденту» тайную поддержку — дал денег и не возражал против организации Отрепьевым наёмных отрядов, заручившись обещанием в случае успеха отдать Польше Смоленск и другие города и ввести в России католичество (Отрепьев во время эмиграции тайно перешел в католичество). Заручившись поддержкой и собрав в отряд наёмников всякие отбросы общества, Лжедмитрий вторгся в пределы России в октябре 1604 года. Положение Бориса в этот момент было неустойчивым; к народным бедствиям и всеобщему ропоту прибавилось недовольство бояр правлением «безродного» царя. Правительство не сразу поняло опасность, а когда под знамёна Лжедмитрия начали стекаться отряды недовольных и он стремительно двигался к Москве, было уже поздно. В апреле 1605 года Борис внезапно скончался. Его сын Фёдор был возведен на престол и тут же убит. 20 июня Лжедмитрий во главе польского отряда без сопротивления вошел в Москву и через месяц венчался на царство как сын Ивана IV Дмитрий Иванович. Таким образом, эта невероятная авантюра увенчалась полным успехом. С этого момента начался восьмилетний период, называемый смутным временем. Новый царь не нашел поддержки, тем более что пришедшие с ним поляки вели себя в Москве как завоеватели, чинили произвол и грабили всех подряд. Неприязненное отношение к Борису тут же обратилось в ненависть к Дмитрию. 2 мая 1606 года в Москву в сопровождении свиты из 2 тыс. шляхтичей прибыла польская невеста Дмитрия Марина Мнишек; 8 мая совершили обряд бракосочетания. Через 9 дней — 17 мая — жители Москвы восстали; они заняли Кремль, убили Лжедмитрия, после чего началось избиение поляков. 19 мая царём был провозглашен боярин Василий Иванович Шуйский (1606–1610).

Дальнейшие события развивались так:

— В 1606–1607 годах Шуйскому пришлось бороться против крестьянской войны (восстание Болотникова). Восставшие крестьяне хотели уничтожить крепостное право; при поддержке городских низов им удалось занять большую территорию и много крупных городов Центральной России; они подошли к Москве и осадили её. С огромным напряжением сил, пользуясь неорганизованностью крестьянских отрядов, Шуйскому удалось одержать победу и подавить восстание.

— Польский король Сигизмунд III, не желая смириться с неудачей Лжедмитрия I, выдвинул нового претендента — Лжедмитрия II под видом спасшегося в восстании 17 мая 1606 года царя Дмитрия (до выдвижения этот новый претендент сидел в польской тюрьме). Ему тоже сопутствовал успех, и в июне 1608 года он подошел к Москве, остановился в лагере в Тушине, где был организован новый царский двор. В Тушино перебежали некоторые бояре, и оказавшаяся тут Марина Мнишек признала в Лжедмитрии II своего мужа. В этот момент началась народная партизанская война против поляков и войска Лжедмитрия II.

— Видя невозможность довести авантюру с Лжедмитриями до успешного конца, польский король Сигизмунд в 1609 году начал прямую интервенцию против ослабленной России. Лагерь в Тушине распался; Лжедмитрий бежал в Калугу и там был убит.

— 17 июля 1610 года большая группа родовитых бояр свергла Василия Шуйского и организовала боярское правление. В августе 1610 года эти бояре заключили договор с Сигизмундом, признав московским царём его сына королевича Владислава и впустив польское войско в столицу. Польские отряды вошли в Москву и приступили к новым грабежам, а Владислав так и не отважился приехать в Москву для коронации.

— В 1610 году возобновилась шведская интервенция на русском севере. Шведы захватили Карелию, Кольский полуостров, в 1611 году вторглись в новгородские земли и заняли Новгород. Повсюду были поставлены шведские гарнизоны. Длительной осаде подвергся Псков, но взять его шведы не смогли.

После свержения Шуйского и занятия Москвы поляками по всей России началась освободительная борьба против интервентов. Она приняла характер народной партизанской войны по всей оккупированной территории, в том числе и в самой Москве. В марте 1611 года в Москве произошло восстание, одним из руководителей которого был окольничий князь Дмитрий Пожарский. Поляки укрепились в Кремле и подожгли Москву. Только получив подкрепление, они сумели справиться с восставшими, после чего устроили кровавую расправу над жителями. Пожарский был тяжело ранен и вывезен из города. В марте к Москве подошло первое ополчение под командованием Ляпунова, Трубецкова и Заруцкого, но ни расширить борьбу, ни взять Москву этому отряду не удалось. В это же время в Нижнем Новгороде и других городах готовилось новое, гораздо более мощное и организованное ополчение, которое возглавили выздоровевший Пожарский, отвечавший за военную сторону боевых действий, и земский староста Кузьма Минин, обеспечивавший общую организацию, сбор средств, пополнение отрядов и снабжение. К концу 1612 году это ополчение освободило половину территории, втягивая в себя действовавшие повсюду партизанские отряды, и окончательно сформировалось как военная сила. Был создан временный орган управления «земское правительство» из представителей дворянства, горожан и отчасти свободных крестьян: высшая знать и крепостные крестьяне в земском правительстве представлены не были. Церковь поддерживала освободительную борьбу. Интервенты обратились за помощью к польскому королю, направившему в Москву подкрепление под командой гетмана Ходакевича. Но справиться с ополчением, поддержанным всем народом, было невозможно. Отряды ополченцев преградили путь к Москве войску Ходакевича и после нескольких боёв нанесли ему решительное поражение. 26 октября польский гарнизон Москвы капитулировал.

В январе 1613 года в Москве собрался один из самых представительных земских соборов для избрания нового царя. По предложению московских дворян и посадских людей был избран 16-летний Михаил Фёдорович Романов (1613–1645). На этом смутное время кончилось, а на российском троне началась династическая линия Романовых.

1613–1689 годы

Это были годы правления первых царей из династии Романовых: Михаила Фёдоровича (1613–1645), Алексея Михайловича (1645–1676), Фёдора Алексеевича (1676–1682). В годы их правления происходило постепенное усиление внешнеполитической роли России, а во внутренних делах — централизация власти с одновременным повышением роли дворянства, оттеснявшего родовитых бояр, дальнейшее ужесточение крепостного права, сопровождавшееся восстаниями и мятежами, рост городов, торговли, мануфактур и продукции сельского хозяйства; продолжалась колонизация Сибири.

Первоочередной задачей было прекращение интервенции и ликвидация её последствий. В 1617 году был заключён мир со Швецией, а в 1618 году — перемирие с Польшей (на 14,5 лет). Шведы вернули России новгородские земли, но к ним отошла территория к югу от финского залива, по реке Неве (города Ивангород, Ям, Копорье, Орешек), и значительная часть Карелии. Выхода к Балтийскому морю Россия не получила. Польша удержала захваченные ею смоленские, черниговские, новгород-северские земли. Договоры были невыгодны для России и ни в коем случае не могли считаться окончательными, но стране была абсолютно необходима передышка для восстановления разрушенного интервенцией хозяйства. Восстановительный период окончился к 30-м годам. Распахивались заброшенные пашни. опустевшие деревни снова заселялись, разрушенные города отстраивались, оживились торговля и производство. В 1632 году, после окончания срока перемирия, возобновилась война с Польшей из-за Смоленска; она оказалась неудачной; мирный договор (1634) подтвердил условия прежнего перемирия. Михаил Романов мало занимался государственными делами; до 1633 года страной управляли его родственники и отец Фёдор Никитич Романов, ставший патриархом.

Зато его сын Алексей Михайлович проявил себя как очень активный государственный деятель. Он сам читал челобитные, писал и редактировал указы, создал приказ тайных дел для контроля за управлением и сам им руководил, лично вёл переговоры с иностранными государствами, участвовал в военных походах… В общем, трудился не покладая рук. Он поддерживал отечественную торговлю, защищая её от иностранной конкуренции.

Стремясь к неограниченной царской власти, царь уменьшил роль Боярской думы и земских соборов, вёл борьбу с патриархом Никоном и добился его замены.

В 1649 году Земским собором было принято новое Соборное уложение, направленное на дальнейшее усиление дворянства и ущемление прав крестьян. На это народ ответил массовыми антифеодальными восстаниями («соляной бунт» 1647 г., вызванный 3-кратным увеличением налога на соль, восстания в Москве и других городах в 1648 г., «медный бунт» 1662 г., связанный с введением медных денег и последовавшей за этим инфляцией). Особенно крупным было восстание донских казаков под руководством Степана Разина, перешедшее в крестьянскую войну 1670–1671 годов. К восставшим примкнуло множество беглых крестьян, городская беднота, нерусское население Поволжья — мордва, чуваши, марийцы, татары. Восставшие заняли огромную территорию в бассейне Волги и Дона, подошли к Нижнему Новгороду. Специально для борьбы с ними было созвано 60-тысячное дворянское войско. С огромными усилиями правительство справилось с восставшими и нанесло им поражение под Симбирском в октябре 1670 года, после чего восстание пошло на убыль. Сам Разин был схвачен и казнён.

Некоторым отзвуком народного недовольства явился раскол Русской православной церкви. Причиной раскола послужило затеянное патриархом Никоном исправление церковных книг, в которых при переписке с греческих оригиналов скопилось много ошибок и разночтений, а также обрядов, которые отличались от греческих («истинных») эталонов. Часть верующих и священников (старообрядцы, раскольники) не признали нововведений. Царь поддержал Никона, но когда Патриарх стал претендовать на светскую власть, между ними возникли разногласия. Вопрос решался на церковном Соборе 1666 года, который подтвердил все нововведения и предал анафеме тех, кто их не признает, но самого Никона по настоянию царя низложил. Раскольники не подчинились решениям собора, самые крайние из них отказались от общения с никонианцами, не подчинялись государственной власти, царя называли антихристом, господствующую церковь еретической. Практически разногласия выглядят смехотворно: креститься тремя (никонианцы) или двумя (раскольники) перстами, петь «аллилуйя» три или два раза («сугубая аллилуйя»), писать «Иисус» или «Исус» и тому т. п. И ради этой чепухи люди шли на казнь, в ссылку, на самосожжение.

Внешние заботы правительства в тот период были не меньше внутренних. Неудачная смоленская война 1632–1634 годов и мирный договор не устраивал Россию. Она стремилась вернуть отторженные у неё смоленские, черниговские, новгород-северские земли, получить выход к Балтийскому морю, вернуть северные земли, отошедшие к Швеции, а на юге установить прочную преграду против набегов из Крыма. Это была программа-минимум; дальнейшие планы, остававшиеся пока в стадии мечтаний, предусматривали расширение русских территорий и влияния в западном и южном направлениях. У Польши, теперь объединённой с Литвой унией (Речи Посполитой), у Швеции и у Турции были прямо противоположные планы, поэтому военный конфликт был неизбежен. Далеко не всё, но кое-что из этих планов России удалось осуществить в правление Алексея Михайловича.

В 1637 году Турция была занята войной с Ираном. Воспользовавшись этим, отряды донских казаков, признававших верховную власть русского царя, но при этом пользовавшиеся значительной свободой и самостоятельностью, осадили турецкую крепость Азов в устье Дона и заняли её. Это напоминало «разведку боем»: не объявляя Турции войну, Москва благожелательно наблюдала за действиями казаков. Только в 1641 году Турция смогла собрать для осады Азова армию, намного превосходящую силы казаков. Вопрос об Азове решался на Земском соборе 1642 года. Россия ещё не была готова к войне и «рекомендовала» казакам оставить Азов; казаки подчинились и ушли, разрушив всё до основания. Этот эпизод получил наименование «Азовского сидения».

В это время Украина переживала тяжелые годы. После отделения от России она была захвачена Польшей и, кроме того, страдала от постоянных набегов крымских татар. Польские магнаты — Вишневецкие, Потоцкие, Конецпольские, Замойские и др. — разделили её земли между собой и занялись беспощадным грабежом украинского народа. Например, лично Конецпольскому принадлежало 170 украинских городов и местечек, 740 сёл в Брацлавском воеводстве на правом берегу Днепра и обширные земли на левобережье; князья Вишневецкие владели Полтавщиной (40 тыс. крестьянских и городских дворов) и т. д. «Порядок» поддерживался, и «мятежный дух» искоренялся железной рукой; выступления против помещиков подавлялись и топились в крови; за выражение неудовольствия засекали насмерть, включая жен и детей. Государственным языком был польский, усиленно насаждалось католичество. Примерно такое же положение создалось в Белоруссии. В этих условиях началась борьба украинцев против польских захватчиков. Выступления ширились и к 1647 году переросли в освободительную войну всего украинского народа против поляков под руководством гетмана Богдана Хмельницкого. В борьбе приняло участие вольное войско из украинских казаков — Запорожская Сечь, сложившееся здесь ещё в середине XVI века для защиты от крымских татар. Запорожцы жили как бы сами по себе, выбирая своих руководителей и не признавая польские власти. Общенародная война шла длительно и с переменным успехом. Польские войска терпели поражения, вытеснялись из Украины, но потом собиралось новое ополчение и снова начиналась борьба; после поражений польский сейм шел на отдельные уступки, но это было политическое маневрирование, а не кардинальное решение вопроса. Центральный орган восставшей Украины — Переяславская Рада — и Богдан Хмельницкий понимали, что в одиночку Украина с Польшей справиться не сможет. Они пытались заключить союз с крымским ханством, которое тоже враждовало с Польшей, но такие договоры всегда оказывались непрочными: в решающие моменты крымский хан предавал своих союзников. Единственной силой, которая могла защитить Украину, была Россия. Начиная с 1648 года украинские руководители несколько раз обращались к русскому правительству с предложениями об объединении сил и о включении Украины в состав России. Но тогда Россия, ещё не желая вступать в войну, проявляла осторожность. Она признавала Переяславскую Раду и оказывала ей материальную, но не военную помощь. Переломным моментом оказались 1653–1654 годы. В ответ на очередное обращение Россия согласилась на государственное объединение с Украиной и на защиту её военным путём. Это (включая объявление войны Польше) было оформлено решением Земского собора 1 октября 1653 года. 8 января 1654 года была созвана Переяславская Рада «явная (т. е. открытая) всему народу». Рада приняла решение о воссоединении с Россией, которое с большим энтузиазмом поддержал весь украинский народ.

Воссоединение Украины и России было крупнейшим политическим успехом во время правления Алексея Михайловича, но пока это было только решение; его ещё надо было провести в жизнь, выдержав войну с Польшей. Эта война тянулась 13 лет (1654–1667); она шла с переменным успехом на территории Украины и Белоруссии; в неё втянулась Швеция, воюя поочерёдно то с Польшей, то с Россией. На первом этапе русские войска, одерживая победы, заняли Смоленск, значительную часть Белоруссии и Литвы (Могилёв, Витебск, Минск, Вильно, Ковно, Гродно), значительную часть шведской Прибалтики (осадили Ригу). Затем начались поражения. Обе стороны истощили ресурсы, и пришлось заключить мирные договоры: со Швецией в 1661 году (Россия отказалась от всех завоеваний в Прибалтике) и с Польшей в 1667 году, по которому Россия вернула Польше белорусские земли, но удержала Смоленск, Левобережную Украину и город Киев на правом берегу Днепра. Таким образом, борьба за Белоруссию и всю Украину была ещё впереди. Азов остался за турками, а крымские татары продолжали свои набеги, пополняя свою казну и обеспечивая рабами стамбульские рынки.

В правление царя Фёдора Алексеевича (старший сын Алексея Михайловича от первого брака, 1676–1682) шла война с Турцией, которая стремилась захватить и Лево- и Правобережную Украину. Никаких успехов Турция не добилась, и в 1681 году было заключено перемирие на 20 лет; Турция признала право России на Киев и обещала «страшной и крепкой клятвой именем Аллаха» прекратить набеги крымских татар; клятва тут же была нарушена.

После смерти бездетного царя Фёдора Алексеевича завязалась борьба боярских партий вокруг царского трона. Было три претендента: дочь и сын Алексея Михайловича от первого брака Софья и Иван и сын от второго брака Пётр. Иван был слаб, болен и к управлению государством неспособен. Пётр подавал надежды, но ему было всего 10 лет. Софья была властной, неплохо образованной, стремилась к власти, но при живых наследниках мужского пола ей было трудно осуществить свои честолюбивые замыслы. Сперва наследником был объявлен Пётр, но после московского восстания 1682 года Земский собор назначил первым наследником Ивана, а Петра только вторым. Регентство и руководство страной поручили Софье. Она опиралась на помощь своего фаворита Василия Васильевича Голицына и правила до 1689 года, после чего в результате прямого столкновения с подросшим Петром была отстранена от власти и, как водится, отправлена в монастырь.

Князь В. В. Голицын, правивший от имени Софьи, был незаурядным человеком. Он был «западник». Очень образованный, начитанный, знавший несколько языков, Голицын стремился, или лучше сказать мечтал, направить развитие России по западному пути и сделать это как можно скорее. Его собственный дом, выстроенный и оборудованный по западноевропейскому образцу [159], с богатой библиотекой, служил примером для других бояр. Он стремился направлять молодых боярских детей для обучения в Европу. Составленный им план реформ (который он не рискнул или не успел вынести на обсуждение) предусматривал развитие местного самоуправления, правительственную поддержку торговли и промышленности и освобождение крестьян — т. е. отмену крепостного права с безвозмездным наделением крестьян землёй. Он полагал (и подтвердил это расчётами), что при этом доходы государства и помещиков не только не уменьшатся, а увеличатся, поскольку возрастёт сельскохозяйственное производство (говоря по современному — производительность труда) и государство сможет получить в виде налогов больше, чем получают помещики и государство вместе, а дворяне, перешедшие на государственную службу, получат в виде жалованья столько же и даже больше, чем получают сейчас (т. е. до предполагаемой реформы). Таким образом этот нереализованный и оставшийся в забвении проект опередил реальные исторические события по крайней мере на 200 лет.

В годы регентства Софьи страна жила сравнительно мирно и развивалась. Было организовано два похода в Крым, оба неудачных. В первом из них (лето 1687 г.) русское войско (100 тыс.) шло по выжженной татарами степи, теряло силы, людей и коней от голода, жажды и болезней и, не дойдя до Крыма, вернулось. Во втором походе (ранняя весна 1689 г.) войско дошло до Перекопа, но на штурм не решилось. Обоими походами руководил Голицын, который был неплохим дипломатом, но никуда не годился как полководец.

Между тем в подмосковном селе Преображенском подрастал молодой царевич Пётр. Опекавшей его матери Наталье Нарышкиной и её окружению не удалось привить ему ни русского благолепия, ни царского величия. Больше всего ему нравились военные забавы и игры. Для этого он собрал крепостных мальчишек и детей мелкопоместных дворян и организовал из них потешное (т. е. игрушечное) войско; строились потешные укрепления, на них разыгрывались потешные баталии. Дворянские сыновья и сам Пётр проходили службу в этих «войсках», начиная от нижних чинов. Кроме того, Пётр часто бывал в расположенной поблизости немецкой колонии и общался с немецкими ремесленниками и находившимися на русской службе военными, перенимая у них навыки и знания. Он просил, а то и требовал (всё-таки — царь!) из Москвы новых людей, оружие из оружейной палаты и денег из казны. Ему пока не отказывали (чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вмешивалось в государственные дела). Потешные роты превращались в батальоны, а потом и в полки — Семёновский и Преображенский. К 1689 году они превратились в реальную военную силу, которая могла противостоять государственным стрелецким полкам.

Не придавая особого значения этим «забавам», Софья не могла не задумываться о том, что подрастающий Пётр когда-то предъявит свои права на престол (а он и правда готовился к этому). Назревала решительная схватка за власть.

1689–1725 годы. Правление и реформы Петра I

8 августа 1689 года Петру донесли о заговоре стрельцов, которые собираются его схватить и убить. Он тут же ускакал в Троице-Сергиевский монастырь, спешно вызвал туда Семёновский и Преображенский полки и с помощью гонцов и грамот созвал к монастырю дворян. Вокруг монастыря образовался лагерь, куда стекались всё новые и новые люди, спешившие засвидетельствовать верность Петру. Стрельцы отказались выступить на стороне Софьи. Петра и его мать поддержала группа бояр во главе с Б. А. Голицыным. Софья была вынуждена уступить; её отправили в монастырь; некоторые её сторонники были казнены.

Первые годы после победы Пётр государственными делами не занимался. Оставив правление матери, её родне, Б. Голицыну, он вернулся к прежним делам, изучал разные профессии и ремесла и формировал круг приближенных лиц из не особенно знатных семей, иностранцев, а то и совсем «безродных» людей. Из их среды и вышли его главные будущие помощники — Лефорт, Гордон, Александр Меншиков и др. Так продолжалось до 1696 года, когда умер долго болевший второй царь Иван Алексеевич. После этого царь Пётр I взял бразды правления в свои руки.

29 лет правления Петра после 1696 года были переломными во всей российской истории, и во многом это заслуга самого царя. Он был выдающимся государственным деятелем и необыкновенной личностью. Его реформы затронули все стороны российской жизни, его военные походы после ряда неудач и поражений завершились блестящими успехами, его дипломатическая деятельность принесла России славу и уважение европейских государств и монархов, его личные качества и поступки были… мягко говоря крайне противоречивы. Здесь было намешано столько всего, что он снискал дружбу и уважение многих сподвижников из своего окружения, которые служили ему не за страх, а за совесть, ещё больше было таких, которые его боялись, но, пожалуй основная масса современников его ненавидела, считая, что это антихрист, посланный к ним в наказание за грехи. Надо сказать, что для всего этого были достаточные основания.

В многогранной деятельности Петра I было одно звено, одна цель, проходившая красной нитью через всю его жизнь: стремление вытащить Россию из средневекового болота и поставить её на уровень европейских стран. Этой цели он добивался всеми средствами, в том числе и с помощью тирании. По выражению К. Маркса, «он насаждал в России европейскую цивилизацию азиатскими методами» [160].

Рассмотрим правление Петра по следующим направлениям: военная и дипломатическая деятельность, гражданские реформы, экономическое и социальное развитие страны. При этом нам придётся всё время учитывать личные качества и особенности характера этого монарха, поскольку они наложили отпечаток на всю жизнь государства в ту эпоху.

Внешняя политика и войны России при Петре I

В начале правления Петра Россия находилась в состоянии войны с Турцией (1686–1700); военные действия носили характер периодических кампаний. Два предыдущих похода русской армии в Крым, предпринятые ещё при правлении Софьи (1687 и 1689), были неудачными — дело не дошло даже до сражений и истощённые войска вернулись обратно. Продолжая войну, Пётр решил завоевать Азов — турецкую крепость в устье Дона, запиравшую выход в Азовское море. В 1695 году русские войска осадили Азов с суши, но не смогли взять его, так как азовский гарнизон получал подкрепления морем. Было решено снять осаду и срочно (за одну зиму) построить флот на реке Воронеж; Пётр лично руководил этим строительством. В следующем году поход был повторен; на этот раз участие флота, блокировавшего Азов с моря, и большой массы артиллерии принесло успех: 18 июля 1696 года турецкий гарнизон Азова капитулировал.

В 1697 году Россия, Австрия и Венеция заключили против Турции наступательный союз (сроком на 3 года). Тогда же на два года в страны Европы было направлено Великое посольство с обширными дипломатическими и хозяйственно-экономическими полномочиями во главе с Ф. Я. Лефортом, Ф. А. Головиным и думным дьяком П. Б. Возницыным. Оставив управление государством преданным людям из бояр под руководством Ю. Ф. Ромодановского, Пётр включил себя в посольство под именем Петра Михайлова. Впрочем, это инкогнито было очень прозрачным и европейские государи понимали, что безвестный Пётр Михайлов фактически руководит посольством и именно ему надлежит отдавать максимальные, хотя и не явные почести. Дипломатические цели посольства состояли в укреплении антитурецкого союза европейских держав и создании коалиции против Швеции. Эти цели тогда не были достигнуты. Англия и Голландия, которым Турция не угрожала, желали сохранить с ней торговые связи. Встретившись в Варшаве с польским королём Августом II, Пётр договорился о союзе против Швеции. Позже это было оформлено договором, к которому присоединилась Дания.

Вторая миссия посольства состояла в найме на русскую службу иностранных специалистов — военных, особенно моряков, всевозможных ремесленников и мастеров, чтобы перенять их опыт и наладить в России собственное производство. Наконец, посольство закупало образцы иностранных изделий, заказывало корабли для российского флота, приглашало иностранных купцов торговать с Россией. Эти задачи были успешно выполнены; так, на русскую службу было принято около тысячи специалистов. Сам Пётр дополнительно желал лично обучиться всевозможным ремеслам и ознакомиться с разными сторонами жизни в европейских странах. С этой целью он 4 месяца проработал плотником на голландских верфях, изучал в Англии теорию кораблестроения, посещал мануфактуры и фабрики, ратуши и церкви, больницы, казармы, арсеналы, театры, ходил в гости (часто без приглашений) к простым людям и во дворцы. Его везде принимали охотно, по крайней мере с интересом: всем хотелось посмотреть на самодержца обширной державы, который сам плотничает, красит, куёт мечи, руками, покрытыми мозолями, лечит и рвёт зубы, этими же руками без помощи ножа и вилки ест мясо на званых обедах, вообще не очень ловко держит себя в избранном обществе, но зато умён, весел, хорошо танцует и может выпить в пять раз больше любого европейского монарха. За 15 месяцев Пётр побывал во многих германских княжествах, в Голландии, Дании, в Англии (инкогнито присутствовал на заседании парламента и на манёврах, специально для него организованных), в Австрии и Польше, беседовал с Ньютоном и Лейбницем, не говоря уж о многих учёных рангом поменьше. В 1698 году Пётр срочно вернулся в Москву, куда его призывали внутренние дела: началось новое восстание стрельцов; но об этом дальше.

Самым крупным внешнеполитическим событием царствования Петра I была Северная война со Швецией. Она назревала давно: русским нужен был выход в Балтийское море; Швеция хотела удержать захваченные ранее русские земли. В это время королём Швеции был Карл XII, проявивший себя как выдающийся полководец. Польский престол занимал Август II, бывший одновременно курфюрстом Саксонии. Чтобы обезопасить тыл с юга, в 1700 году был заключён мир с Турцией. За Россией оставался Азов, за Турцией — приднепровские области, фактически занятые русскими. Стороны обязались не строить новых крепостей, прекратить военные набеги, освободить военнопленных. Сразу же русские войска были двинуты к шведской границе.

Война для России началась неудачно. Карл XII принудил датского короля выйти из русско-польско-датской коалиции. Русские войска осадили Нарву, но внезапным ударом шведы разгромили русских, обратив их в бегство и захватив пленных и всю артиллерию. Затем Карл XII, полагая, что с Россией покончено надолго, перенёс войну в Польшу и в битвах 1701–1706 годов разгромил польско-саксонскую армию Августа II, принудив его отказаться от союза с Россией, а заодно и от польской короны. В это время в России на основе введенного Петром рекрутского набора срочно создавалась новая регулярная армия, с новой организацией. На Урале, в Олонецке и Белозерске лихорадочно строились оружейные заводы. Быстро оправившись от поражения, русская армия в 1702 году атаковала и взяла шведские укрепления в устье и истоке Невы (Ниеншанц и Нотебург, в прошлом — Орешек), в 1704 году вновь осадила Нарву и на этот раз заняла её. Однако кульминационные события Северной войны развернулись на юге. Карл рассчитывал легко справиться с Россией, двигаясь из покорённой Польши через Украину на север. Задача облегчалась изменой украинского гетмана Мазепы, который перешел на сторону шведов. В 1707–1708 годах русские армии с боями отступали. Летом 1709 года шведская армия окружила Полтаву, но взять её не могла. С этого момента ход войны изменился. Мазепа не смог организовать серьёзное войско. Шедший на помощь Карлу шведский корпус Левенгаупта был разбит по дороге. К концу июня 1709 года в районе Полтавы сосредоточились 48-тысячная шведская и 30-тысячная русская армии. Утром 27 июня началось генеральное сражение. Оно окончилось в тот же день к вечеру полным разгромом шведской армии. Оставив множество убитых и пленных, она бежала к Днепру, где 30 июня была настигнута корпусом Меншикова и капитулировала. Сам Карл XII был ранен, едва избежал плена и с небольшим отрядом и с Мазепой просил убежища у турков. В 1710 году русские войска заняли Прибалтику, взяв Ригу, Ревель (Таллин), Выборг, Кексгольм. Возобновился антишведский союз, Август с помощью Петра I вернулся на польский престол, но Северная война ещё не кончилась. В 1713 году русская армия заняла Финляндию. Борьба перенеслась на море, где у Швеции был сильный флот с крупными кораблями, но и у русских было много мелких кораблей — галер. В морском сражении у мыса Гангут (27 июля 1714 г.) русские одержали победу, захватив весь шведский флот вместе с адмиралом. После этого состояние войны продолжалось ещё 7 лет. Крупные боевые действия прекратились и уступили место мелким стычкам и политическим интригам, в которых приняли участие Англия, Пруссия, Франция; мирные переговоры начинались и приостанавливались. Наконец в 1721 году, после того как русскими был высажен морской десант на шведскую территорию, был заключён Ништадтский «вечный, истинный и нерушимый мир» между Россией и Швецией. С этого момента Швеция утратила роль великой европейской державы, а Россия получила долгожданный выход в Балтийское море.

В числе других военных действий России при Петре I можно отметить:

— Прутский поход против Турции, нарушившей мирный договор и объявившей войну России в 1710 году. Поход окончился неудачей, хотя русские войска избежали разгрома (их было 38 тыс. против 188 тыс. турок и татар).

— Поход русских войск в Закавказье и война с Ираном в 1722–1724 годах. К России отошло западное побережье Каспийского моря, но ей пришлось признать власть Турции над Западным Закавказьем.

Пётр I держал внешнюю политику государства под постоянным контролем, принимал и отправлял посольства, помимо руководства Великим посольством в 1697–1698 годах выезжал во Францию в 1717 году.

В военных действиях против Швеции Пётр I участвовал лично, хотя и не был главнокомандующим. В основном он занимался вопросами стратегии и обеспечивал тыл войск, их пополнение, снабжение, формирование армий, подготовку офицерского состава. Но по крайней мере дважды он сам водил отряды в атаку: так было в один из моментов Полтавской битвы и в Гангутском морском сражении.

Внутренние реформы Петра I

Основные цели внутренней политики Петра I состояли в следующем:

— Укрепление ничем не ограниченной самодержавной власти, опирающейся на поддержку дворянства, купечества и промышленников.

— Организация бюрократического аппарата управления, обеспечивавшего эффективное функционирование централизованного государства. При этом считалось необходимым выполнение двух условий: полное подчинение низших звеньев управления высшим и действенный контроль за всеми звеньями.

— Ликвидация отставания России от европейских государств путём заимствования западноевропейского опыта и максимального развития внутренних ресурсов страны.

Для выполнения этой обширной программы Пётр занимался реформаторской деятельностью на протяжении всех лет своего правления. При этом наряду с крупными преобразованиями он уделял внимание и мелочам, которые в наше время вызывают улыбку — например, требование брить бороду, носить парики и т. п.

Отметим самые значительные реформы.

— Вместо боярской думы был создан Правительствующий Сенат, состоявший первоначально из 9 человек, назначаемых царём (1711).

— Вместо множества приказов с частично пересекающимися задачами учреждено 12 коллегий, подчинённых царю и Сенату, с чётко разграниченными функциями (1718–1721). Каждая коллегия состояла из 10 членов управления (присутствия) и исполнительного аппарата чиновников; решения принимались большинством из 10 голосов. Основные коллегии: Иностранных дел, Военная, Адмиралтейская, Камер- коллегия (расходы), Штатс-контор-коллегия (доходы), Ревизион- коллегия (контроль финансов), Юстиц-коллегия (суды); руководство хозяйственной деятельностью осуществляли Берг-, Мануфактур- и Коммерц-коллегии, Вотчинная коллегия занималась правами дворян на землю и крепостных.

— Для общегосударственного контроля были введены должности фискалов (1711), которые потом были заменены прокурорами во главе с генерал-прокурором.

— Был упразднён титул патриарха (1721); для управления церковными делами создан Синод — коллегиальный орган, члены которого назначались царём из духовных лиц.

— Для политического сыска создана тайная канцелярия (1718).

— Произведена частичная секуляризация (урезание, ограничение) церковных земель (1701) с передачей их в государственный фонд.

— Вместо уездов и воеводств в 1708–1709 годах было создано 10 губерний (в дальнейшем их число неоднократно увеличивалось) во главе с губернаторами, которые с помощью губернских управлений руководили всей жизнью подведомственной территории. В 1717 году губернии были разделены на 47 провинций с местными управлениями, подчинёнными непосредственно центру. Должности губернаторов сохранились, но сфера их деятельности была ограничена военными задачами.

— Значительные преобразования были произведены в военном деле. Армия формировалась по рекрутскому принципу, в основном из крестьян, призываемых на 25 лет (т. е. практически на всю активную жизнь). Было сформировано 27 пехотных и 2 гвардейских полка из дворян, а также кавалерия. Офицерский состав назначался из дворян, окончивших военные училища или прошедших службу в гвардии начиная от рядовых. Сухопутные войска были оснащены артиллерией и специальными частями (сапёры, тыловые и др.). Был создан и всё время увеличивался флот на Балтийском и Азовском морях. В устьях рек строились крепости. Армейская служба в мирное и военное время регламентировалась уставами; в их составлении Пётр принимал личное участие. К 1724–1725 годам регулярная армия насчитывала 130 тыс. человек; флот был самым сильным в Балтийском море.

— С целью упорядочения служебной иерархии была введена чёткая система чинов — в армии, на флоте и в гражданских ведомствах. В 1722 году был введен Табель о рангах, деливший всех служилых людей на 14 классов. По мере службы и в зависимости от успехов чин повышался. Чиновниками могли стать люди любого сословия. Получив чин 14 класса они становились личными, а дослужившись до 8 класса — потомственными дворянами.

— С 1702 года, после первых побед над шведами, в устье Невы начал строиться новый город. С его наименованием связана любопытная история: приближенные Петра предложили назвать его Петербургом — в честь самого царя, но Пётр проявил скромность и предложил название Санкт-Петербург — город в честь святого Петра, своего небесного покровителя. Это название и было принято. В 1712 году сюда была перенесена столица государства.

— В 1721 году, после окончательной победы над Швецией и заключения Ништадтского мира, Сенат решил объявить Россию империей и присвоить Петру I титул императора. Так Россия из простой, хотя и абсолютной монархии превратилась в наследственную империю.

Экономическое и социальное положение России. Развитие культуры

Наряду с государственным управлением правительство и сам Пётр уделяли значительное внимание хозяйственному развитию, а также вопросам образования и культуры. Проводилась политика поощрения отечественной промышленности и торговли. Многие заводы строились за счёт казны — металлургические, оружейные, суконные, кожевенные и др. В первую очередь это было связано с военными нуждами. Частное предпринимательство также поощрялось всеми способами: давались ссуды, вводились специальные таможенные тарифы, стимулировавшие вывоз отечественной продукции за границу и препятствовавшие конкуренции зарубежных товаров на российском рынке, к казённым и частным предприятиям приписывались крепостные крестьяне.

Велось большое строительство — городское, дорожное, создавались судоходные каналы; на строительстве использовался принудительный труд государственных и крепостных крестьян. На крупных стройках были заняты тысячи, десятки тысяч крестьян, оторванных от своего хозяйства и семей. Положение строителей было исключительно тяжелым: скудное питание, работа по 12–14–16 часов в сутки, жизнь в холодных и сырых землянках. полное бесправие, болезни и высокая смертность. Например, на строительстве Санкт-Петербурга в первые два года от истощения и болезней умерло около 60 тыс. человек. Тогда это никого не интересовало; на место погибших пригонялись новые партии крестьян.

Экономическая политика правительства привела к резкому росту промышленного и мануфактурного производства. Так, продукция металлургии возросла с 150 тыс. в 1700 году до 800 тыс. пудов в 1726 году и Россия, отказавшись от ввоза железа, сама перешла к его вывозу.

В отличие от промышленности сельское хозяйство пребывало в застывшем состоянии. Использовались традиционные методы: деревянная соха, устаревшая агротехника, малоэффективные культуры. Многие земли истощались, урожаи падали, часто случались неурожайные годы, и тогда наступал голод. Правительство продолжало политику ужесточения крепостного права, раздавало дворянам государственные земли вместе с крестьянами, которые из свободных превращались в крепостных. Крестьянство находилось под двойным прессом: собственных помещиков (барщина от 3 до 5 дней в неделю, натуральный и денежный оброки) и государственных налогов и повинностей — рекрутской, на строительные работы, перевозку казённых грузов. Русский крестьянин по сравнению с западноевропейским находился в очень тяжелом материальном и духовном положении — и это несмотря на то, что страна располагала огромными свободными пространствами и громадными ресурсами. Развитие промышленности почти не отражалось на условиях жизни в деревне: там господствовало натуральное хозяйство; крестьяне сами удовлетворяли свои примитивные потребности, покупая разве только соль. Тяжелые условия жизни приводили к многочисленным мятежам и бегству крестьян. Правительство издавало законы о ловле беглых, их наказаниях и возврате хозяевам, но разве возможно «прочесать» все северные и приуральские леса или степи? Там они оседали и вели примитивную, но зато свободную жизнь.

Население страны делилось на два основных класса — крестьяне и дворянство. Кроме того, существовала незначительная по численности прослойка свободных горожан (посадские люди, купечество). Среди дворян были очень богатые с тысячами и десятками тысяч крепостных, промежуточные слои и захудалые, владевшие 2–3 десятками душ или вовсе без них. Крестьяне делились на личных крепостных (большинство) и государственных (свободных, меньшинство), В результате государственной политики (раздачи земель и закрепощения) число свободных всё время уменьшалось. Существовали две формы землевладения: поместное (условное, только до смерти владельца) и вотчинное (полная собственность с правом продажи и наследования). Указ 1714 года превратил все поместья в вотчины и разрешил передачу по наследству только всего имения целиком — старшему сыну; это препятствовало дроблению вотчин на мелкие и мельчайшие.

Чтобы уменьшить отставание России от западноевропейских стран, в Москве, Санкт-Петербурге, других городах открывались общеобразовательные школы, специальные училища для подготовки специалистов горного дела, военных инженеров, артиллеристов, моряков. Дворянских «недорослей» заставляли учиться насильно; многих посылали для обучения за границу. Развивалось печатное дело, издавались учебники, богословские сочинения, художественная и переводная литература. С 1703 года в Москве начался регулярный выпуск газеты «Ведомости$\dots$» (длинное название), в которой наряду с военными и придворными новостями и указами печатались сообщения о новых заводах, открытии полезных ископаемых и др. В 1710 году был введен новый «гражданский» шрифт с облегчённым написанием букв.

Для развития наук и формирования молодых учёных в Петербурге было подготовлено открытие Академии наук с университетом и гимназией (открылась в 1726 г., уже после смерти Петра I).

Мятежи и казни. Личные качества Петра I

Мятежи в годы правления Петра I были вызваны двумя причинами:

— недовольством бояр действиями царя и их стремлением путём дворцового переворота вернуться к старым порядкам;

— тяжелым положением народа, усилением крепостной кабалы, всё новыми налогами и поборами.

Все восстания подавлялись с крайней жестокостью, причём инициатором пыток и казней был сам царь.

Когда Петру было только 10 лет и правила его мать Наталья Нарышкина, восстали московские стрельцы, которым не платили жалованье больше двух лет. Стрельцы окружили дворец, потребовали выдачи некоторых бояр (родственников и советников царицы Натальи), предъявления обоих царей — Ивана и Петра (прошел слух, что они убиты). Пришлось уступить, вывести на балкон царей и выдать боярина Матвеева, который тут же был растерзан толпой; затем были уничтожены другие приближенные царицы (в частности, оба её брата). Правительницей назначили царевну Софью, Наталью с сыном Петром удалили в подмосковное село Преображенское. Все требования стрельцов были удовлетворены. Эти события надолго остались в памяти стрельцов, уверенных, что путём бунта они всегда добьются своих целей, и навсегда запомнились напуганному Петру. Ему долго мерещились заговоры против его жизни.

Через 7 лет, в 1689 году, когда подросший и возмужавший Пётр подумывал о том, чтобы начать править самостоятельно, а Софья, не удовлетворённая ролью правительницы, мечтала о замужестве и царствовании с В. В. Голицыным, начался второй акт этого придворного спектакля. Об этих событиях было сказано выше. Хоть события назревали грозные, до мятежа дело не дошло; дворяне встали на сторону Петра; стрельцы так и не решились выступить на стороне Софьи, хотя и были к этому подготовлены. Власть почти бескровно перешла к Петру; было казнено несколько сторонников Софьи, часть приближенных (в том числе В. В. Голицын) отправились в ссылку, Софью заключили в Новодевичий монастырь. Стрельцы были лишены всех привилегий, которых они добились в 1682 году; их войско было рассредоточено по разным городам. Всё же в этих событиях проявилась жестокость как одна из черт характера молодого царя: хоть массовых казней не было, но были допросы с пытками и Пётр лично в них участвовал.

Стрелецкий бунт 1698 года, тайно инспирированный Софьей, был лучше подготовлен и организован. Четверо стрелецких полка, расположенных на западной границе в районе Великих Лук, двинулись к Москве, заявив, что они идут на отдых в свои дома и к своим семьям, но на самом деле намереваясь занять столицу, совершить переворот, ликвидировать сторонников Петра и поставить на царство Софью. Подлинные политические цели держались в тайне, как и сведения о сношениях с Софьей. Вблизи Москвы регулярные войска остановили стрельцов и, пользуясь преимуществом в артиллерии, рассеяли их. Было схвачено много стрельцов, проведено дознание (конечно, с пытками). Арестованные винились и каялись, но не признались в переписке с Софьей и намерении устранить Петра. 50 человек казнили, остальных разослали по тюрьмам. Всё это произошло, пока Пётр был за границей с Великим посольством. Когда он вернулся, то потребовал нового следствия. Заключённые стрельцы были собраны и после длительных ужасных пыток признались во всём. Начались казни, продолжавшиеся много дней. Пётр потребовал, чтобы его приближенные, а также бояре лично исполняли роль палачей. Он сам участвовал в пытках и рубил головы; казнь главных зачинщиков была исключительно жестокой и мучительной. Тела казнённых развешивались на стенах Кремля, вдоль дорог, перед окнами монастыря, где находилась Софья. В разных источниках называется разное число казнённых, но все эти оценки близки к 1 тыс. человек. Стрелецкое войско было расформировано. С помощью этих мер боярская оппозиция была сломлена, но не окончательно; она тлела под слоем пепла и проявилась через 20 лет в деле царевича Алексея.

В период с 1705 по 1711 год в разных местах страны, преимущественно в южных и восточных районах, проходили народные восстания, направленные против помещиков и царских чиновников. Наиболее крупными были восстания в Астрахани (1705–1706), на Дону (1707–1708) и в Башкирии 1705–1711). Восставшие занимали города и поместья, уничтожали наиболее ненавистных дворян и чиновников, устанавливали самоуправление в захваченных районах. Только с помощью больших контингентов регулярных войск правительству удавалось справиться с восставшими, после чего следовала расправа, казни и ссылки.

Дело об измене царевича Алексея, сына Петра от первого брака, относится к 1717 году. Алексей ни в чём не походил на своего отца; он был вялым, слабовольным человеком. Воспитанный в окружении бояр и церковников, он тяготел к старине и собирался, унаследовав трон, ликвидировать нововведения Петра и вернуться к старым порядкам. В 1717 году он без разрешения отца бежал в Вену (жёны Алексея и австрийского императора были сёстрами). По настоянию Петра его вернули в Россию. Было проведено следствие, и специальный суд из представителей Сената, Синода и генералов приговорил царевича Алексея к смертной казни по обвинению в государственной измене. Пётр утвердил смертный приговор своему сыну.

Безусловно, царь Пётр I был незаурядным, многогранным человеком и его личным качествам многие историки уделяют значительное внимание [158—160 и др.]. Он был высокого роста, физически крепок, силён. При возбуждении проявлялись нервные явления: слегка дрожали руки и голова, подёргивалась щека. Был легко возбудим, раздражителен; в гневе бывал страшен и не стеснялся бить дубиной своих ближайших соратников и высокопоставленных лиц.

Внутренний характер человека проявляется в его поступках и образе жизни. В литературе о Петре нет недостатка в рассказах о его поведении в разных ситуациях, в достоверных, сомнительных и анекдотичных описаниях всевозможных событий и случаев. В этих описаниях можно встретить много противоречивого, и это не ошибки биографов, а реальные черты его характера; что же касается оценок, то они бывают самыми разными.

Он получил «домашнее» образование, незначительное даже по меркам того времени, остальное освоил самоучкой, в том числе языки: немецкий, голландский, французский. Все единодушно отмечают его исключительную активность и работоспособность: много ездил по стране и постоянно был чем-нибудь занят — государственными делами, участвовал в военных походах, выезжал с дипломатическими посольствами, руководил постройкой кораблей, причём часто сам брался за топор и личным примером показывал, как надо работать… Он стремился сам всё освоить или хотя бы опробовать и действительно освоил много профессий.

Будучи неограниченным самодержцем, Пётр проходил военную и морскую службу, начиная с нижних чинов, и того же требовал от других. Он не любил придворного этикета и церковных служб. Царь был непритязателен в быту: просто одевался, не заводил роскоши, жил в скромном жилище, ел простую пищу. Ценил честность, прямоту и преданность — но не столько к себе лично, сколько своим делам, целям. Пётр отлично умел выбирать сподвижников, смело выдвигал способных людей, щедро награждал за успехи. Опираясь на дворянство и купечество, проводя реформы именно в интересах этих социальных групп, он охотно допускал выдвижение способных и толковых людей из самых нижних слоёв (хорошо известный А. Д. Меншиков в юности торговал пирогами вразнос, а стал генералиссимусом, светлейшим князем, президентом Военной коллегии; вышедшие из крепостных архангельский вице- губернатор А. А. Курбатов и московский В. С. Ершов, и многие другие).

Но чтобы не уклоняться от исторической справедливости, нам придётся сменить палитру и от светлых тонов перейти к тёмным.

Петр любил пировать и пьянствовать в компании друзей, причём эти пиры принимали характер буйного разгула, сопровождались издевательством над родовитыми боярами и служителями церкви, принуждением пить до полного «опупения» (не удалось подобрать более литературного термина). Сам Пётр на этой почве страдал заболеванием почек, от которого и умер. Но это — наименьший из его грехов. Он был жесток, применял пытки, массовые казни (тоже в жестокой форме), совершенно не думал о простых людях, крестьянстве; народ для него не существовал. Для пополнения вечно пустующей казны постоянно изобретались новые налоги и подати (на гербовую бумагу — предложение уже упоминавшегося Курбатова, на соль, на колодцы и проруби, за особое разрешение носить бороду и т. д.). Непрерывно растущие подати становились непосильными не только для крестьян, но и для мелкого дворянства, и многие из-за них «пошли по миру». За всё это народные массы не любили, точнее — ненавидели своего царя; ненавидели, но боялись.

В конце января 1725 года, во время распутицы и бури на Ладожском озере, оказавшийся вблизи царь, лично спасая потерпевших аварию рыбаков, простудился. Обострилась застарелая болезнь почек, и 28 января 52-летний император Пётр I скончался. Учитывая его заслуги перед государством, современники и потомки назвали его Петром I Великим.

Император Пётр I был не просто самодержцем, он был деспотом. Поскольку эта книга имеет социальную направленность, представляется уместным на его примере ещё раз вернуться к вопросу о тирании и роли личности в истории. В связи с этой темой возникают вопросы.

1. Почему тираны в роли правителей часто (обычно) рассматриваются как прогрессивные деятели, много сделавшие для своей страны (Иван Грозный, Сталин, другие)?

2. Справедлива ли такая оценка?

3. Неужели роль личности так велика, что может задать направление развития крупных стран на долгое время?

4. Действительно ли для быстрых и решительных успехов в развитии народов необходима тирания?

По этому поводу можно высказать следующие соображения.

1. Многие (но не все) тираны успехи и развитие своей страны понимают как свою главную историческую задачу.

2. При этом они всегда больше всего думают и заботятся о своей «исключительной» личности.

3. Они часто (как правило) говорят, что всё делается ими для блага народа. На самом деле они меньше всего думают о народе, обрекая его на страдания ради «великой цели» («Цель оправдывает средства» — их любимый девиз).

4. Тираны обычно бывают достаточно умными людьми, или хорошими политиками, или крупными полководцами (иначе им не удалось бы стать руководителями народов), и, понимая главную задачу исторического момента, умеют оценивать возможность её достижения.

5. Подчинив волю народа единой цели, можно добиться очень многого («народ дунет — будет буря, народ топнет — будет землетрясение»). В этом один из секретов успехов тирании.

6. Мы вынуждены признать, что при определённых условиях отдельная личность может направить развитие государств и народов по выбранному ею пути.

7. История показывает, что успешное развитие государств совсем не всегда связано с тиранией (США, Великобритания, европейские страны после Второй мировой войны). Значит, тирания — не обязательное условие быстрого развития. Успехов можно достичь и без неё, особенно по мере роста общественного сознания народов.

8. Тирания совсем не всегда ведёт к успеху. Часто она является причиной падения и гибели народов и государств (фашистская Германия в середине XX века).

9. Один из парадоксов истории состоит в том, что народные бедствия и кровавые деяния со временем забываются, а достижения и успехи остаются в памяти народов. Поэтому многие большие и малые тираны получили название «Великий» (Пётр Великий и др.).

10. Тирания отрицательно влияет на народный характер (см. главу 1 в т. 3), формируя пассивность, ожидание помощи сверху, непонимание того, что сам народ и есть истинный хозяин своей судьбы.

11. Не только правители оказывают большое влияние на развитие человечества, а также многие мыслители, философы, учёные, писатели, хотя их роль не выступает явно и подчас остаётся скрытой.

Итог: тирания является отрицательным явлением, она приносит народам бедствия, которых можно было бы избежать. Это явление должно быть исключено из будущего исторического процесса.

1725–1861 годы. Окончание средневекового периода российской истории

От смерти Петра I до Екатерины II (1725–1762 годы)

После смерти Петра I за 37 лет на русском престоле сменилось 6 монархов. Ни один из них не правил страной, возложив эти заботы на Верховный тайный совет либо на своих ставленников. События, происходившие в эти годы в самом верхнем эшелоне власти, лучше всего проследить по списку императоров.

1. Императрица Екатерина I, вторая жена Петра (1725–1727), из семьи литовского крестьянина. От брака с Петром осталось две дочери — Анна (выдана замуж за герцога Голштинского) и Елизавета (возведена на престол гвардейскими полками под руководством Меншикова, который возглавил Верховный тайный совет и правил от её имени). Перед смертью она завещала престол сыну казнённого царевича Алексея — Петру Алексеевичу.

2. Император Пётр II (1727–1730), внук Петра I, сын казнённого царевича Алексея от брака с принцессой Бланкенбургской. Получил престол по завещанию Екатерины I. Сразу после смерти Екатерины Меншиков был смещён по обвинению в злоупотреблении властью (попросту — в казнокрадстве) и отправлен в ссылку. Власть перешла в руки родовитого князя А. Г. Долгорукого, который собирался женить Петра II на своей дочери, но перед свадьбой жених умер от оспы. На Петре II прервалась прямая мужская линия династии Романовых.

3. Императрица Анна Иоанновна (1730–1740), дочь брата Петра I Ивана (умершего в 1696 году), жена (точнее вдова) герцога Курляндского. На престол она вступила по приглашению Верховного тайного совета, который резко ограничил её права специальным соглашением (Кондициями). Она безоговорочно согласилась на все условия, но, получив власть, тут же публично разорвала листы Кондиций со своей подписью. Тайный совет был распущен, а его члены подверглись суровым наказаниям (правда, не сразу). Разорвав Кондиции, Анна Иоанновна и не думала заниматься делами; её вполне устраивала беззаботная жизнь во дворце — приёмы, балы, обеды, наряды. Управлением занимались приглашенные ею иностранцы с Бироном во главе. Они презирали Россию, рассматривали её как дойную корову и вели себя соответственно. Ответом была всеобщая ненависть.

4. Император Иван VI (1741). Это был грудной младенец, находившийся с династией Романовых в очень сложном родстве: он был сыном Мекленбургской принцессы Анны Леопольдовны и герцога Брауншвейгского, а сама Анна Леопольдовна приходилась племянницей Анне Иоанновне. Бирон и его окружение считали это вполне достаточным основанием для занятия русского престола, Бирон собирался стать регентом. Но его регентство продолжалось недолго. Через 3 недели гвардия во главе с другим «пришельцем» фельдмаршалом Минихом свергла Бирона, передав регентство Анне Леопольдовне, а власть — Миниху. Ещё через несколько месяцев гвардия смела Миниха, передав трон младшей дочери Петра I Елизавете. Иностранцы были разогнаны (вероятно, с конфискацией награбленного), младенец Иван VI отправлен в ссылку вместе с родителями. Когда он подрос, его перевели в одиночную тюрьму, потом в Шлиссельбургскую крепость, где этот несчастный, ни в чём не повинный человек окончил свою жизнь (был убит) в 1764 году.

5. Императрица Елизавета Петровна (1741–1761), дочь Петра I. Она царствовала, но не управляла, да и не стремилась к этому. Её вполне устраивала весёлая жизнь, балы, театры, маскарады, наряды. Она заботливо пополняла свой гардероб, доведя число платьев до 5 тыс.; в 1744 году вступила в брак с молодым певчим из казацкого хора А. Г. Разумовским, возведя его в графское достоинство. Страной управляли крупные дворяне знатных фамилий — братья Шуваловы, Воронцовы, Бестужев-Рюмин, Шаховской — и неплохо с этим справлялись. Императрица была бездетной и, готовя наследника, затребовала к себе из-за рубежа племянника — сына своей сестры Анны. Она же подобрала ему жену — Софию Фредерику Ангальт-Цербстскую из бедного немецкого княжества. Крестившись по православному обряду и выйдя замуж в 1745 году, София получила имя Екатерины Алексеевны.

6. Император Пётр III (1761–1762), племянник Елизаветы Петровны. Он был глуп, груб и всегда пьян; жену держал «в чёрном теле» и даже поколачивал. А она была прекрасно воспитана, образованна и умна; довольно быстро изучила русский язык и вообще освоилась в новом отечестве. Назвать отношения между супругами к моменту воцарения прохладными было бы слишком мягко. Муж неоднократно угрожал развестись с Екатериной и жениться на своей любовнице Елизавете Воронцовой, дочери крупного сановника.

Но самое главное обстоятельство заключалось в том, что Петр III вёл пагубную для страны политику. В конце царствования Елизаветы победоносно заканчивалась война с Пруссией; русские армии разгромили «непобедимого» Фридриха II, заняли Восточную Пруссию, Померанию и Берлин. Фридрих собирался отравиться, и только неожиданная смерть Елизаветы его спасла. С воцарением Петра III сразу всё переменилось. Новый император был большим поклонником Фридриха, его палочной дисциплины в армии и вообще прусских порядков. России он не понимал, всё русское ненавидел. Он приказал командующим войсками Румянцеву и Чернышову немедленно вернуться в Россию, заключил с Фридрихом мир и военный союз, попросил Фридриха прислать ему помощников для реорганизации армии и управления государством. В таком же духе он принимал другие решения и в конце концов вызвал всеобщую ненависть — в дворянстве, в гвардии, в духовенстве. Императора презирали, зато его жена завоёвывала всё большую популярность. В этих условиях гвардейский переворот становился неизбежным. Екатерина легко сумела его организовать (или поддержать?). Петра III свергли, арестовали и убили, объявив стране, что он скончался от желудочных колик. Кроме этой единственной смерти, других жертв не было — это был бескровный переворот; у Петра III не нашлось ни одного сторонника. Екатерину при всеобщем воодушевлении и ликовании возвели на престол, хотя у неё-то уж точно не было не только кровных связей с династией Романовых, но и вообще ни одной капли русской крови. Это событие было отмечено таким всенародным пьянством за счёт казны, что Сенат потом три года разбирался с владельцами питейных заведений, которым было приказано водки не жалеть.

Прошло 37 лет со смерти Петра I. Что же происходило со страной, пока разыгрывались акты этого придворного спектакля? А ничего особенного. В это время корабль русской истории двигался в западном направлении, заданном Петром Великим. Росло население за счёт естественного прироста и приобретения новых территорий. Росло сельскохозяйственное производство: во-первых, растущему населению требовалось больше продуктов, во-вторых, всем были нужны деньги. Они были нужны крестьянам, поскольку из них выколачивали налоги, дворянам — по той же причине, а также для строительства и благоустройства усадеб, покупки товаров, которые в России не производились, но стали нужны для повышения уровня жизни (дворян), государству — для содержания разросшегося бюрократического аппарата, армии, строительства и украшения царских дворцов и «достойного» содержания царской семьи и двора. Попутно отметим: в годы правления Анны Иоанновны на содержание только царских конюшен тратилось 100 тыс. рублей в год, а на все нужды Академии наук и Адмиралтейской академии отпускалось только 50 тыс. рублей. Однако развитие сельского хозяйства не сопровождалось совершенствованием агротехники, а шло за счёт увеличения распашки (экстенсивный путь).

Продолжала развиваться промышленность и торговля. Быстро росло число фабрик, заводов и мануфактур, металлургических и горнодобывающих предприятий, производилось сукно, полотняные и шелковые ткани. В промышленное производство втягивались крестьяне, получавшие на дом заказы и сырьё (распределённая мануфактура), и до некоторой степени дворяне, создававшие при усадьбах предприятия по переработке сельхозпродукции. За границу вывозился металл (железо и медь), селитра, поташ, хлеб, меха, лес, ввозились предметы роскоши и дворянского обихода (сахар, чай, вина, ткани). Внешнеторговый баланс был положительным: вывозилось больше, чем ввозилось (в денежном выражении).

Шло интенсивное строительство в городах. Развивались отечественная наука и искусство. Дворянские и купеческие дети, а иногда и «плебеи», посылались за границу для учёбы, приглашались иностранные учёные для работы в России, появились свои художники, архитекторы, учёные, создавались театры. Интенсивно шло географическое изучение страны, снаряжались экспедиции в Среднюю Азию, в Сибирь, на Дальний Восток, на Камчатку.

Социальная политика всех правительств была прежней: максимальные привилегии дворянству, обращение свободных крестьян в крепостных, дальнейшее ужесточение крепостной зависимости.

Приведенная характеристика относится не только к рассмотренному периоду (1725–1762), но и к развитию страны в последующие годы.

С времён Петра I Россия избавилась от серьёзных угроз с запада. Её признали как великую державу, заключались договоры, создавались коалиции (в разных комбинациях), но военная политика стала какой-то вялой. Прекратилось строительство флота, артиллерия утратила былую маневренность и не развивалась, в армии господствовало подражание западным образцам (линейная тактика), которые к тому времени устарели и начали себя изживать. Основными партнёрами и противниками российской дипломатии были Австрия, Пруссия, Франция и Англия; Польша и Швеция утратили прежнее значение; продолжалось «выяснение отношений» с Турцией, которое началось давно и конца ему пока не было видно. Перечислим основные войны того периода.

— Война за польское наследство (1733–1735) между коалицией России, Австрии и Саксонии против Франции после смерти Августа II. Речь шла об имперском влиянии на Польшу путём выбора нового польского короля; Франция выдвигала Станислава Лещинского, коалиция — саксонского курфюрста Фридриха. Лагерь польских магнатов разделился, и сперва победа досталась Лещинскому. Проигравшие магнаты обратились за помощью к России, которая откликнулась немедленно и охотно. Русские войска были введены в Польшу. Особых баталий не происходило, Лещинский бежал; польским королём стал Фридрих, принявший имя Август III.

— В 1735–1739 годах велась русско-турецкая война за сферы влияния на северном побережье Чёрного моря и в Правобережной Украине. Было несколько битв с участием десятков тысяч солдат, русские войска заняли крепость Азов (в который раз!), но существенных результатов не добилась ни та, ни другая сторона.

— В 1741 году Швеция при финансовой поддержке Франции объявила войну России с целью захвата новых областей, в том числе столицы — Санкт-Петербурга. Это была бессмысленная авантюра, и Швеция ничего не добилась. Наоборот, по Абоскому мирному договору (1743) она даже утратила часть финской территории.

— Участие России в Семилетней войне (1756–1763). Война велась европейскими государствами (Пруссия, Англия и часть немецких княжеств против Франции, Швеции, Саксонии и других немецких княжеств из-за сложного переплетения интересов, в том числе колониальных). Россия ввязалась в эту войну без достаточных оснований, но сумела одержать решительные победы над Пруссией. Никаких материальных выгод эта война России не принесла (см. выше, а также п. 4.2.3 в гл. 4, т. 3).

Екатерина II. Личные качества

Екатерина II (1762–1796), провозглашенная императрицей 28 июня 1762 года в результате дворцового переворота, оставила глубокий след в российской истории. Поэтому её деятельность в течение 34 лет правления, как и личные качества, далеко не ординарные и не типичные для российских самодержцев, неизменно вызывали интерес многих историков [159; 161—163 и др.].

Она могла быть реалисткой в жизни и политике: сумела точно рассчитать и хорошо организовать дворцовый переворот и сразу предприняла ряд шагов, закрепивших её власть (манифест от 6 июля, объясняющий и оправдывающий её приход к власти, привлечение на свою сторону молодых энергичных дворян и гвардии, бескомпромиссное устранение мужа и приличествующая случаю скорбь на его похоронах).

Она могла быть идеалисткой, когда в том же манифесте писала (имея в виду своего мужа), что самовластие есть зло, которое может вызвать пагубные последствия, если (имея в виду себя) оно не обуздано добрыми и человеколюбивыми качествами государя, или когда она переписывалась с Вольтером, Дидро, Даламбером, как послушная ученица впитывая и развивая их идеи о всеобщем благе, справедливости и правосудии, о вреде крепостного права.

Она была реалисткой, понимая, что опираться она должна на дворянство в целом и на набиравшее силу купечество — и только на них, перестраивая в соответствии с этим местные органы управления и издавая жалованную грамоту дворянству (1785), согласно которой оно получало почти неограниченные права над своими крепостными.

Она была идеалисткой, когда в беседе с одним из послов утверждала, что у неё (имея в виду всю Россию) «каждый крестьянин может иметь курицу к обеду», или когда она во время путешествия в южные губернии с удовольствием наблюдала из окна кареты сельские декорации, сооруженные Потёмкиным на пути её следования, и согнанных со всей округи ярко разодетых и приветствующих матушку-царицу «пейзан и пейзанок».

И нельзя сказать, что всё это было результатом притворства, масками, которые она надевала в зависимости от обстоятельств; здесь дело сложнее, в каждый данный момент она на самом деле так думала. Одной из черт её многогранного характера была артистичность; это была великая актриса и, разыгрывая спектакль жизни, она умела полностью перевоплощаться, оставаясь в практической деятельности на платформе строгого реализма.

Все — и друзья и недруги — отмечают недюжинный ум Екатерины; тут разногласий нет. Она постоянно и много работала, много читала, в основном серьёзную литературу, знала языки, историю, интересовалась научными достижениями, умела не только говорить, но и слушать других. Она не стремилась всё делать сама. Понимая ограниченность своих сил и возможностей и хорошо разбираясь в людях, Екатерина умела подбирать и выдвигала умных, способных, талантливых людей, вручала им бразды правления частями сложной государственной машины, оставляя себе верховное руководство, и это давало блестящие результаты.

Отдавая много времени государственным делам, Екатерина II не пренебрегала придворными развлечениями и тем, что теперь называется «личной жизнью» — попросту говоря, она часто меняла любовников. Но давая отставку очередному фавориту, она не ссылала его в монастырь, а щедро награждала; если же он был не только красив, но и умён, то оставляла его служить на самых высоких государственных постах.

Поощряя науки и искусства, императрица находила время для литературных трудов. Её перу принадлежит немало драматических произведений (большей частью комедий), статей, рассказов и сказок для детей и одно историческое исследование. Они, мягко говоря, не вошли в сокровищницу мировой литературы (и сама Екатерина, будучи умной женщиной, на этот счёт не обольщалась), но были не так уж плохи для своего времени.

Правление Екатерины II принято делить на две части: до 1773 года и после него. Первый период современники и ближайшие потомки характеризовали как «просвещённый абсолютизм». Это было время заигрывания с либеральными идеями, переписки с энциклопедистами при достаточно твёрдой внешней и внутренней политике. В 1773–1775 годах «благоденствующую» империю сотрясло восстание под руководством Е. Пугачёва, переросшее в настоящую крестьянскую войну. Это событие перестроило мышление Екатерины II. С либерализмом было покончено, и наступила пора реакции. Она ещё более ужесточилась с 1789 года, когда во Франции началась буржуазная революция, которая смела остатки феодализма и привела на гильотину Людовика XVI.

Внешняя политика и войны в царствование Екатерины II

В эти годы Россия вела агрессивную политику, объектами которой были западные соседи — Литва в Прибалтике, Польша в центре, Турция и Крым на юго-западе. Войны этого периода оказались для России очень успешными: они привели к захвату новых земель и расширению сфер влияния. Успех объяснялся благоприятной международной обстановкой: западные страны к этому моменту оказались ослабленными в результате внутренних неурядиц, Англия была занята борьбой с американскими колониями за океаном и временно отстранилась от европейских дел, во Франции разразилась революция, а Россия как раз усилилась. К тому же у неё появилась целая плеяда талантливых политиков и полководцев. Отметим основные войны того периода и их военно-политические результаты.

— В 1768 год. Османская империя, всё ещё претендовавшая на южные территории Украины, объявила войну России. Военные действия велись на трёх фронтах — Западном (бассейн Дуная), южном (Крым) и в Закавказье. Многочисленная, но плохо подготовленная турецкая армия терпела одно поражение за другим, причём не только на суше, но и на море. 26 июня 1770 года в Чесменской бухте у острова Хиос русской эскадрой, обогнувшей ради этого всю Европу, был сожжён и уничтожен весь турецкий флот. В 1774 году Турция была окончательно разгромлена и подписала мир, по которому Россия укреплялась в Крыму, на северном побережье Чёрного моря, получила право прохода торговых судов через Дарданеллы. Была окончательно ликвидирована угроза татарских набегов.

— В 1772–1795 годах в Польше шла борьба между двумя группами дворян. Прогрессивная группировка стремилась перестроить страну и направить её развитие по капиталистическому пути; реакционная часть дворянства боролась за сохранение прежних феодальных порядков и искала поддержки у России, Пруссии и Австрии. Эти три монархии, три крупных хищника не только не желали перемен в Польше (во всех трёх тогда ещё сохранялось крепостное право), но стремились разорвать Польшу на части и разделить между собой. Прямых военных действий не было; просто в Польшу вводились войска, противопоставить которым Польша ничего не могла. Раздел Польши был осуществлён за три этапа.

— В 1772 году Россия, Пруссия и Австрия заключили союз (Петербургская конвенция) о частичном разделе Польши. Пруссия получила северо- западные, Австрия — юго-западные (включая Львов, Перемышль, Галич, Краков), Россия — восточные (часть Латвии и восточную Белоруссию с городами Витебск, Полоцк, Могилёв, Гомель) земли. Польша пока ещё сохраняла свою государственность, и в ней продолжалась борьба магнатов.

— Второй раздел Польши был произведен между Россией и Пруссией в 1792 году. В результате независимость страны была поставлена под угрозу. Польский народ ответил освободительным восстанием 1794–1795 годов.

— После подавления восстания был произведен третий раздел, ликвидировавший независимость польского государства. Россия получила Правобережную Украину, западную часть Белоруссии, остатки Латвии и Литву. Варшава оказалась в составе Пруссии.

В царствование Александра II, после разгрома Наполеона, был произведен передел польских территорий и Россия дополнительно получила Варшавское герцогство, после чего на польских землях сформировалось подвластное русскому императору Польское королевство.

— В 1783 году последний крымский хан Шагин Гирей сложил с себя власть, передав весь Крым России.

— В августе 1787 года Турция предъявила России ультиматум, требуя пересмотра крымского вопроса и признания Грузии вассальным владением султана. Ультиматум не был принят, и в 1788 году началась новая война с Турцией. На стороне России выступала Австрия, а Турцию поддерживали Франция, Англия и Пруссия, но европейские союзники той и другой стороны вели себя пассивно и фактически бои шли между русскими и турецкими армиями. Война шла неудачно для Турции; её войска терпели поражения на суше и на море. В этой войне особенно прославились русский военачальник А. В. Суворов и адмирал Ф. Ф. Ушаков. В 1791 году по Ясскому мирному договору к России отошло всё побережье Чёрного моря от Южного Буга до Днестра и Турция признала переход Крыма к России.

— В 1788–1790 годах прошла война со Швецией. Это была очередная авантюра со стороны Швеции, которая стремилась захватить и присоединить к себе Петербург — к тому времени столицу русского государства. Война окончилась мирным договором, подтвердившим прежние границы.

В результате этих побед Россия не только завоевала земли, некогда входившие в состав Киевской Руси, но захватила ряд новых территорий; её международный авторитет возрос, и она закрепила за собой положение одной из ведущих европейских держав. Так, в 1779 году Россия вмешалась в прусско-австрийский военный конфликт из-за Баварии и ультимативно потребовала прекращения военных действий. Обе стороны заключили мир, признав Россию гарантом мирного договора. В 1780 году, во время борьбы Англии против американских колоний, Россия опубликовала декларацию о вооруженном нейтралитете, фактически поддержав США.

Внутренняя политика Екатерины II

Необходимо различать либеральную фразеологию Екатерины II и реальные мероприятия, проводившиеся ею и её правительствами. Из многих реформ, проводившихся в то время, можно выделить два главных момента: развитие аппарата управления и всемерная поддержка дворянства как основной опоры государства и центральной власти. Наряду с этим уделялось внимание развитию торговли и промышленности, строительству и украшению городов, особенно столицы, развитию науки, образования и искусства.

В 1765 году было создано вольное экономическое общество для помощи дворянам.

В 1766 году начато генеральное межевание для учёта и упорядочения земельных владений помещиков; был издан ряд указов, усиливавших власть помещиков над крестьянами.

Екатерина собиралась выработать новый свод законов (Уложение), поскольку прежний (Соборное уложение 1649 г.) к этому времени устарел. Это грандиозное мероприятие так и не удалось осуществить в полном объёме, хотя была проделана значительная работа. В 1767 году была создана комиссия по разработке нового Уложения. В комиссию вошли депутаты, выбранные от дворян и городов (один представитель дворян от каждого уезда и по одному депутату от каждого города), депутаты от казачества и нерусских народностей (по одному от каждой провинции), а также представители Сената, Синода и Коллегий. Все депутаты привезли с собой наказы от своих избирателей. Кроме того, Екатерина лично составила общий наказ, определявший задачи комиссии; в этот наказ она внесла много либеральных фраз, взятых из европейских источников.

Работа комиссии проходила в Москве. В центре внимания сразу оказался вопрос о положении крестьянства, хоть он и не был включён в повестку дня. Депутаты от государственных крестьян просили облегчить налоги и повинности, жаловались на произвол властей. Помещики говорили о «непослушании» и массовом бегстве крестьян и требовали решительных мер. В некоторых выступлениях звучала критика жестокостей крепостной системы и выдвигались предложения ограничить произвол, точно определить размер крестьянских повинностей. Но это были отдельные голоса «вопиющих в пустыне»; они встретили дружный отпор основной массы дворян. Представители городов просили расширить права купечества, создать лучшие условия для развития торговли и промышленности, защитить купцов от конкуренции дворян и крестьян. Работа комиссии не дала никаких результатов. В 1768 году началась война с Турцией и комиссия была распущена.

Екатерина понимала, что такой огромной страной нельзя руководить только из центра, поэтому проводились реформы местного управления. В 1775 году была проведена губернская реформа: создано 50 губерний (вместо 20) с новым делением на уезды; все должности уездного управления (в том числе судебные, полицейские, городничих и т. п.) отдавались дворянам, которые сами выбирали чиновников из своей среды. В 80-х годах эта система была распространена на Украину, Прибалтику, Башкирию. Проводилась политика раздачи земельных наделов в этих окраинных районах русским помещикам, высшим чиновникам, офицерскому составу и в особо крупных размерах фаворитам Екатерины. На пожалованные земли переселялись крепостные крестьяне из России, и это вело к русификации национальных окраин. На Украине была ликвидирована Запорожская Сечь, казацкое самоуправление и казацкое войско.

Большую роль сыграла "Грамота на право вольности и преимущества благородного российского дворянства», изданная в 1785 году. Дворяне освобождались от обязательной государственной или военной службы, получали монопольное право на владение крепостными крестьянами, землями, недрами и ряд других привилегий. Грамота распространялась в одинаковой мере на российских, украинских, белорусских и прибалтийских дворян.

В том же 1785 году была издана «жалованная грамота городам». Городское население делилось на 6 разрядов в зависимости от имущественного ценза, и вводилась система выборного городского самоуправления (Городская дума, «Шестигласная дума» — нечто вроде исполнительного органа из 6 человек, городской голова). В выборах могли участвовать только старшие разряды; общий надзор осуществляли губернаторы и городничие.

Научными центрами были Российская Академия наук с университетом и гимназией при ней, Московский университет. Приглашались видные европейские учёные (Эйлер, Вольф и др.), появились и отечественные учёные крупного масштаба (Ломоносов, Кулибин и др.). Академия наук организовывала экспедиции для изучения окраин страны, составления карт, поиска полезных ископаемых. Морские экспедиции изучали побережья Тихого океана, в том числе и на американском континенте. Развивалось книгопечатание, издавались научные труды, учебники, художественная литература.

Во второй половине XVIII века расширялась сеть общеобразовательных школ — дворянских и «для лиц всех сословий» (кроме крепостных крестьян); было открыто несколько гимназий и более 300 начальных и средних школ. Для такой громадной страны этого, конечно, было недостаточно. Вообще, русская наука и культура развивалась с большим отставанием от Европы.

Искусство находилось примерно в таком же положении. Основные успехи были в области архитектуры: строились помпезные городские здания, дворцы в Петербурге, Москве и в усадьбах крупных дворян, разбивались парки. Строительство вели иностранные и отечественные зодчие. Для украшения зданий в большом количестве закупались скульптуры и картины за границей. В дальнейшем эти произведения легли в основу таких крупных национальных собраний, как Эрмитаж и др.

Положение крестьян и восстание Пугачёва. Русские просветители

Несмотря на декларации о всеобщем благоденствии, несмотря на успехи внешней и внутренней политики, никакого общественного примирения в правление Екатерины II не произошло и не могло произойти. Это объясняется очень просто: для военных побед, для развития промышленности и торговли, усиления экономической мощи дворянства, для содержания разросшегося аппарата управления, для того, чтобы оплатить роскошь двора и крупных помещичьих усадеб — для всего этого требовались огромные материальные средства. В конечном итоге эти средства добывались за счёт жесточайшей эксплуатации крестьянских масс всех народов, населявших эту теперь уже многонациональную империю, и в первую очередь русского крестьянства.

Трёхдневная барщина в неделю в крепостных хозяйствах была общей нормой, за которую крестьянам ещё приходилось бороться. В чернозёмной полосе, где урожаи были выше и помещичьи хозяйства приносили больший доход, работа на усадьбе помещика продолжалась четыре, пять, а то и шесть дней в неделю; в последнем случае для своего хозяйства оставалось ночное время и воскресенья. В некоторых местах помещики переводили крестьян на месячину: крестьянские хозяйства ликвидировались и крестьяне получали за свой труд продуктами из господского хозяйства — а это уже почти рабство. Кроме барщины у помещика, крестьянам приходилось платить государственные налоги и выполнять особые повинности (работы) по строительству дорог, перевозке грузов, брать на постой военные части и др.

Положение оброчных и государственных (свободных) крестьян, в основном живших в северных районах, было лучше, но и они были задавлены налогами и повинностями. К тому же правительство и сама Екатерина непрерывно сокращали число государственных и удельных (т. е. принадлежавших царской фамилии) крестьян, раздавая их вместе с землями и переводя в крепостные.

После воссоединения Украины и России украинские крестьяне, ранее бывшие крепостными, получили свободу, но затем последовали указы, ограничивающие их права, и в конце концов они снова были закрепощены местными и хлынувшими сюда русскими дворянами. Нечто подобное происходило и в Прибалтике. По шведскому аграрному законодательству большинство крестьян были лично свободными. Когда Прибалтика отошла к России, немецкие и прибывшие сюда русские землевладельцы не только с помощью постепенных мер закрепили крестьян за землёй, но установили порядки ещё более суровые, чем в остальной России.

Экономическое давление на крестьян опиралось на их полное социально-политическое бесправие. Длительный, продолжавшийся столетия, процесс постепенного закабаления крестьян именно при Екатерине II достиг своего апогея; «обычная» крепостная зависимость сменилась полным господством и произволом помещиков. В далёкое прошлое ушли времена, когда крестьянин мог уйти от своего хозяина (без земли) в осенний Юрьев день. Давно был ликвидирован срок давности для беглых крестьян; независимо от срока их ловили и после наказания возвращали хозяину. Крестьян можно было продавать оптом и в розницу, с землёй и без земли, семьями или с разделением семей, детей отдельно от родителей; можно было забрать любого из них в дворню (в услужение или для других целей). Помещик имел право суда над своими крепостными, и этот суд был окончательным. Любая жалоба рассматривалась как ложный донос и каралась пожизненной ссылкой в Нерчинск (указ 1767). Существовало неограниченное право телесных наказаний, можно было сослать крепостного в Сибирь (указ 1760), отправлять на каторгу (указ 1765) или отдать в солдаты. В сущности это мало отличалось от рабства. Всё это происходило в то время, когда в странах Западной Европы, таких как Англия, Франция, Голландия, Испания, западногерманские княжества, крепостное право было давно отменено и забыто, а в некоторых странах Восточной Европы (Австрия, Пруссия), хотя и сохранялось, но было сильно ограничено законами. Таким образом, выходя на первое место в военной области, в социальном отношении Россия оставалась самой отсталой страной Европы.

Поскольку правительство никак не защищало крестьян, у них оставалось только два средства борьбы: бегство и мятежи. И то, и другое приняло повсеместный характер; в мятежах участвовали крестьяне, приписанные к заводам (особенно на Урале), а также свободные, но не менее угнетаемые рабочие мануфактур и заводов. Крестьяне громили и жгли помещичьи усадьбы, делили имущество и скот помещиков, расправлялись с особо ненавистными помещиками и управляющими, оказывали вооруженное сопротивление военным отрядам, посылаемым для усмирения «бунтовщиков». Только за одно десятилетие с 1762 по 1772 годы в центральных и Петербургской губерниях было 50 крестьянских восстаний. При восшествии на престол Екатерина II отметила, что в «неповиновении» находятся 200 тыс. крестьян. Особенно сильный размах приняло восстание под руководством донского казака Емельяна Пугачёва, превратившееся в крестьянскую войну, длившуюся два года (1773–1775). В восстании, кроме русских крестьян, участвовали башкиры, татары, чуваши, уральские горнорабочие, казаки, жившие в районе реки Яик (Урал). Восставшие заняли огромную территорию, от Азовского моря до среднего Поволжья (включая Казань), районы Урала, включая бассейн реки Урал, некоторые земли в бассейне Дона. Они организовали своё управление — Военную коллегию, издавали указы, наладили производство оружия (включая артиллерию), создали войско по казацкому образцу. Кроме регулярного войска, в восстании участвовало много стихийно возникавших крестьянских отрядов. Как бывает при всех мятежах и революционных выступлениях масс, правящие классы считали взбунтовавшихся крестьян «разбойниками и бандитами», сами же восставшие считали себя борцами за справедливость и общенародное дело, объявляя своей целью полную ликвидацию крепостной зависимости и дворянского землевладения.

Движение приняло столь широкий размах, что поставило под угрозу существование государства в его феодальной форме. Правительству пришлось мобилизовать все силы, чтобы справиться с восстанием. Спешно заключив мир с Турцией, оно двинуло войска против восставших и после нескольких поражений, воспользовавшись рядом стратегических ошибок руководителей восстания (длительная осада Оренбурга вместо прямого похода в центральные районы России и др.), удалось разбить войска Пугачёва и вытеснить его за Волгу. Там богатая казацкая верхушка организовала отряд, перебивший сподвижников Пугачёва и захвативший его самого. Его в клетке переправили в Москву и после суда и пыток казнили. После этого борьба крестьян пошла на убыль, хотя и продолжалась ещё несколько месяцев. Расправа, как обычно, носила массовый характер.

С развитием книгопечатания и образования в России появилась социально-публицистическая литература. Первые русские писатели этого направления (А. Я. Поленов, Я. П. Козельский, И. А. Третьяков, Д. С. Аничков и др.) продвигали в Россию идеи французских просветителей и выступали против произвола помещиков и крайностей крепостного права. Любопытна социальная теория профессора Московского университета С. Е. Десницкого, который критиковал «естественное право» французских энциклопедистов и выделял 4 стадии развития общества. На первой стадии занимались охотой и собирательством, собственности не было, а была общность владения и потребления; на второй стадии была собственность на стада, но не на землю; на третьей стадии возникло земледелие, собственность на землю и недвижимость; наконец, на четвёртой («коммерческой») стадии, которую Десницкий считает идеальной, наступает полное право собственности. Несомненно, Десницкий в чём-то опередил последующих социологов. Но кого именно и в чём — стоит задуматься.

В 70-х годах стали издаваться сатирические журналы, в которых наряду с «лёгким чтением» помещались обличительные статьи. Особенно острыми были сатирические статьи Н. И. Новикова, вызвавшие неудовольствие Екатерины; в 1782 году писатель по личному указанию императрицы без суда был заключён в Шлиссельбургскую крепость на 15 лет (он был освобождён в 1796 г. после смерти Екатерины, отсидев в заключении только… 14 лет).

Наиболее крупной фигурой из этой плеяды социологов был выходец из дворянской среды А. Н. Радищев. Он окончил Пажеский корпус, т. е. находился в придворной среде, затем был направлен в Лейпцигский университет на юридическое отделение. Там он ознакомился с трудами французских просветителей. После возвращения в Россию он опубликовал несколько сочинений, которые содержали идеи свободы, социального равенства, и даже насильственной социальной революции (ода «Вольность»). Написанная им книга «Путешествие из Петербурга в Москву» переполнила чашу терпения императрицы и её окружения. Екатерина заявила, что «он бунтовщик хуже Пугачёва». Радищева судили, приговорив к смертной казни, которую Екатерина «милостиво» заменила ссылкой в Илимский острог.

Из всего сказанного можно сделать заключение, что Екатерина II сделала для себя выводы не только из переписки с Вольтером и Дидро, но и из событий Французской революции, и из восстания Пугачёва, и по- своему решила, как надо бороться с «крамолой».